- А я - да? - спрашивает он сердито, когда поворачивается ко мне. - Я был нянькой для своей мамы годами, пока мой отец отсутствовал. Я, вероятно, все еще забочусь о ней, если она в очередной раз получает достаточно хорошее амбулаторное лечение.
- Я знаю, Эмерсон, - говорю, стараясь сгладить его ярость. После вспышки гнева, которой была свидетелем сегодня в офисе, не хочу провоцировать его снова.
- Бл*дь, я ухаживал за своей мамой вместо того, чтобы она занималась моим воспитанием, - возмущается Эмерсон, сжимая края столешницы. Костяшки его пальцев побелели от напряжения.
- Я не хотела расстраивать тебя, - отвечаю ему, пытаясь говорить ровно. - Я знаю, скольким ты пожертвовал ради своей мамы. И ты знаешь лучше, чем кто-либо, как больно, когда у тебя есть семья, но она уже больше никогда не будет рядом с тобой. Вычеркнуть бабушку и дедушку из моей жизни, может, и легко, но это не для меня.
- Не похоже, что они оставили тебе выбор, - замечает Эмерсон.
- Я просто пытаюсь найти способ объясниться с ними, - говорю, качая головой. – Пока нет работы, мне нужна эта квартира, чтобы остаться там, хотя бы ненадолго.
- У тебя есть квартира, где ты можешь остаться, - недоуменно отвечает Эмерсон. - Прямо здесь.
- Я знаю, что ты позволяешь мне переночевать, - говорю ему. - Но я имею в виду длительный период времени, Эмерсон.
- Может, я тоже имею в виду длительный срок, Эбби, - стремительно отвечает он, его гнев угасает.
- О чем ты говоришь? - спрашиваю его. - Ты же даже не останешься здесь надолго. В конце недели тебе возвращаться в Лондон.
- Только, если я решу и дальше продолжать работать в «Бастиан», - говорит он.
Я удивленно смотрю на него.
- Ты же не всерьез рассматриваешь свое увольнение? - спрашиваю его. - Такая работа одна на всю жизнь. «Бастиан» - лучшие в своей сфере. Ты не можешь уйти оттуда.
- Конечно, могу, - возражает он, обходя кухонный островок в мою сторону. - После того, как Купер оскорбил нас этим утром? Почему я должен желать остаться?
- Нет, - отвечаю ему. - Нет. Эмерсон. Ты не можешь уйти из агентства из-за меня.
- А почему нет? - требует он, положив руки на мои бедра.
- Потому что… - бессвязно говорю, подняв глаза на него. - Я не могу... Это слишком давит! Я не могу нести ответственность за то, что ты потеряешь работу.
- Я виноват, что ты потеряла свою, - замечает он.
- Ага. Но… - заикаюсь, положив руки на его твердую грудь.
- У меня складывалось все довольно хорошо и до работы в «Бастиан», - говорит Эмерсон. - И сейчас все может быть неплохо и без них.
- Но что, если ты будешь сердиться на меня? Ну, знаешь... За то, что заставила тебя уйти? - спрашиваю, не в силах встретиться с ним взглядом.
- Такого никогда не произойдет, - говорит он, повернув мое лицо к себе.
- Ты не можешь знать наверняка, - настаиваю я.
- Да, я знаю, - говорит он, в его глазах вспыхивает злость. - Я знаю себя, Эбби. Я знаю, что для меня важно. И все, что для меня важно, касается тебя. Я не хочу работать в компании, которая не ценит тебя так, как я.
- И что же, по твоему мнению, мы должны делать, а? - спрашиваю, отступая от него на шаг.
- Все, что хотим! - восклицает он. - У меня достаточно денег после первых продаж моего приложения, нам этого на две жизни хватит!
- И я просто должна довольствоваться жизнью за твой счет? - спрашиваю лукаво, скрестив руки на груди. – Помнишь, что это сделало с моим отцом? А твоя мама?
- Это не одно и то же, - строго отвечает он.
- Я не вижу особой разницы, - говорю, качая головой. - Мой отец никогда особо не имел гордости, поэтому просто жил на деньги своих родителей всю свою жизнь. Я уже почти ступила на ту же дорожку с моими бабушкой и дедушкой, но «Бастиан», наконец, был моим шансом самостоятельно встать на ноги. Мне нужно найти новую работу, любой вариант, чтобы стать независимой, а не искать нового спонсора.
- Так вот кто я для тебя? - возбужденно спрашивает Эмерсон. - Спонсор?
- Конечно, нет! - кричу в ответ. - Я люблю тебя, Эмерсон. Я любила тебя, когда ты был без гроша в кармане в восемнадцать, и люблю сейчас!
- Так о чем, бл*дь, мы тогда спорим? - кричит он, хлопнув кулаком по столешнице. - Это просто деньги, Эбби. Они ничего не значат.
- Нет, это…
- Это ничего не значит, - настаивает он. – То, что ты разделишь со мной жизнь, мои деньги, не будет значить, что ты связана со мною или что должна мне что-то. Это будет просто означать, что ты принадлежишь мне... Что ты будешь здесь. Со мной. Что мы будем вместе.
- Эмерсон, я не... - шепчу, пытаясь уложить в голове то, что он предлагает. - Я не знаю, как не думать о деньгах, как о главном козыре. Моя семья…
- Твоя семья ох**вшая, извини за слова, - обрывает он. - Твои дед с бабкой используют свои деньги, как оружие. Но я? Я предпочитаю использовать свои, как подарок. Это выход из сложившейся ситуации для нас обоих. Почему ты не позволяешь сделать это для тебя? Для нас?
- Я просто... Прости... - говорю, пытаясь сморгнуть навернувшиеся слезы. - Мне просто нужно подумать.
- Отлично, - говорит Эмерсон, стиснув челюсть.
Он разворачивается на пятках, вихрем проносится через лофт и хватает из выдвижного ящика поводок.
- Знаю, я просто должен быть каким-то идиотским альфа-самцом и в гневе вылететь, или как там, да по хер, но Рокси нужно на прогулку.
Вести галопом мчится на свист Эмерсона. Он пристегивает поводок к ошейнику и поднимает взгляд на меня.
- Я дам тебе немного времени все обдумать. Выпей вина, какое больше нравится. Если захочешь уйти, прежде чем вернусь, и найти другой путь... Я не буду удерживать тебя. Просто разберись в себе, Эбби. Ты знаешь, чего я хочу.
И прежде чем я успеваю произнести хоть слово, он отпирает входную дверь и исчезает с Рокси, следующей за ним по пятам. Я откидываюсь на кухонный островок, позволяя слезам вырваться наружу и течь по моему лицу. Трясущимися руками достаю из его запасов бутылку Каберне. Наливаю в высокий бокал и позволяю противоречивым мыслям заполонить мой разум.
Эмерсон готов оставить свою работу и разделить со мной все, что имеет. У меня, с другой стороны, нет выбора, кроме как отказаться от работы в «Бастиан», нет жилья, и вряд ли остались хоть какие-то средства на счету. Если мы начнем жить вместе сейчас, то я ничего не привнесу в наше совместное будущее. С дрожью вспоминаю, что чувствовала насчет Деб, когда она появилась на горизонте. Я думала, что она была отчаянная, манипулирующая и беспомощно зависимая. Как то, что Эмерсон предлагает сделать мне, отличается от нее?
Как бы сильно не ненавидела признаваться в этом, но все это время я жила благодаря щедрости моей семьи. Конечно, я много работала, чтобы попасть в хороший колледж, и оплатила большую часть своего обучения стипендией, но у меня была уйма привилегий. А теперь что? Я просто выйду замуж за богача, и будь, что будет? Как я смогу жить в ладах с самой собой, если пойду по этому пути? Я должна сама построить свое будущее. Это то, чего я всегда хотела.
Я делаю огромный глоток вина и чувствую, что алкоголь моментально ударяет в голову из-за пустого желудка. Напиться сейчас - не решение, но у меня нет других идей. Мне хочется, чтобы было с кем все обсудить. Райли, наверное, в ярости на меня из-за того, что нас выселили, и вряд ли я сейчас смогу позвонить бабушке и дедушке. Это тот момент, когда наиболее остро ощущаю, что потеряла маму. Больше всего на свете я мечтаю о том, чтобы сейчас она была рядом со мной, чтобы могла поговорить с ней. Она помогла бы мне пройти через этот беспорядок. Но, конечно, это только мечты. Я со всем справлюсь в одиночку, как всегда.
- Ну, я, - бормочу, поднимая бокал в пустой квартире. - Снова только ты и я. Давай выяснять, что мы собираемся делать.
Я чуть не потеряла равновесие на барном стуле, когда раздался громкий звонок в дверь. Это странно. Эмерсон ушел всего пять минут назад, к тому же у него есть ключ. Мы не заказывали еду, и это не может быть Райли, забежавшая сказать «привет» после того, как я с ней поступила. Итак, кто может звонить в это время?