Я обнимаю его, но я настолько мокрая, что он скользит гораздо легче, чем раньше. Когда он целиком погружается в меня, мне приходится отдышаться. Я чувствую себя переполненной, и он попадает во все нужные точки.
Роуэн грубо массирует мою задницу, покачиваясь вперед-назад. Я не могу пошевелиться. Я не могу двигаться. В моей голове взрываются фейерверки от того, насколько это приятно.
То, что начинается медленно, превращается в резкие, быстрые и беспощадные толчки. Он вонзается и выходит из меня, наши резкие выдохи смешиваются между нами. Он обнимает меня и притягивает к себе на колени, почти складывая пополам.
Хриплый звук срывается с его губ, когда я начинаю объезжать его, пытаясь найти свой ритм. Я никогда раньше этого не делала, но кажется, что мое тело знает, что делать. Я двигаю бедрами, раскачиваюсь вперед и назад, подпрыгиваю на нем вверх и вниз.
Мои внутренние стенки сжимают его, не отпуская, пока мы оба не находим освобождение.
Я совершенно забыла о мире вокруг меня, и время для нас останавливается. Все, что я слышу, — это звуки наших тел, стоны, и то, как протестующе скрипит каркас кровати, и все, что я могу чувствовать, — это его большое тело, слившееся с моим.
Это и есть магия? Потому что у меня нет другого способа объяснить это. Роуэн что-то сплел вокруг нас, и мне не хочется покидать этот пузырь. Я хочу только его и себя. Только нас. Только это.
Роуэн резко поднимается вверх, и мои ногти впиваются в его твердые бицепсы. Боже, мое сердце бьется со скоростью миллион ударов в минуту, я наклоняюсь вперед и кусаю его за плечо. Он то входит, то выходит из меня, с его губ срываются стоны моего имени.
У меня перехватывает дыхание, и я ускоряюсь, оседлав его и гоняясь за этим оргазмом. Когда он касается меня, я не вижу ничего, кроме цветных пятен и пульсации моей киски.
Его бедра продолжают дико трястись, пока он не ворчит и не выпускает в меня струи тепла.
Когда я, наконец, падаю в его объятия, чувствуя себя не чем иным, как расплавленным воском, я понимаю, что это будет иметь последствия. Мама находится на вершине этого списка. Но сейчас я буду наслаждаться каждым моментом с ним.
Глава 5
РОУЭН
Последнее, от чего я ожидал проснуться, — это губы Рэйвен вокруг моего члена.
Она сосёт меня так, словно хочет выдоить меня досуха. В конце концов я кончу ей в рот, но не в этот раз, поэтому я хватаю её и несу на балкон, мы вдвоём полностью обнаженные. Обхватив её руками, я хватаюсь за перила, прижимая её спиной к своей груди. Я целую и посасываю её шею, а она прижимает свою задницу к моему члену.
Нет ничего красивее, чем утренний лес.
Я протягиваю руку и провожу пальцами между её бедрами, поглаживая клитор, только чтобы обнаружить, что она мокрая. С рычанием я сжимаю в кулак свой ноющий инструмент и проскальзываю в неё, стиснув зубы от того, как она буквально всасывает мой член.
Своими зубами я слегка кусаю её плечо, и начинаю безжалостно вколачиваться в неё, положив руки на её талию, толкаюсь бёдрами. Но Рэйвен отдаёт столько же, сколько получает.
Она прижимается ко мне задницей, сжимая пальцами мои предплечья.
Мои толчки становятся всё более сильными и дикими, а её стоны и всхлипы становятся громче.
Когда я хватаю её грудь и сжимаю соски, она напрягается, а её ноги дрожат. Рэйвен кричит, достигнув оргазма. Когда её внутренние мышцы сжимаются, мой собственный оргазм вырывается на поверхность, и она, вращая бёдрами, выдаивает порцию за порцией моё семя.
Я уже сижу в грузовике и вставляю ключ, когда миссис Петрова стучит в моё окно. Её хрупкое, стройное тело закрывает солнечный свет, и она прижимается лицом к стеклу, пытаясь заглянуть внутрь.
Пряди серебристых волос выбились из пучка, и она заправляет их за ухо. Морщины в виде гусиных лапок расходятся в стороны от её теплых светло-карих глаз. Обычно они светится счастьем и восторгом, особенно если ей не терпится пригласить меня на чашку кофе и свежеиспеченное печенье. Но сейчас место её обычной улыбки занимает хмурое выражение лица.
Я опускаю окно и приподнимаю бейсболку.
— Доброе утро, мэм.
— Доброе утро, Роуэн. Хм, не уверена, заметил ли ты кое-что рано утром. Но я услышала стоны животного. Кажется, они доносились сверху. Знаешь, из твоей квартиры. Ты завел себе киску?
Я чуть не подавился слюной.
— Нет.
Но меня ждет киска.
Миссис Петрова плотнее натягивает на себя бежевый кардиган и вздыхает.
— Ох. Может быть, приблуда. Будь бдителен. Я дам знать, если услышу что-нибудь еще.