Глава вторая
Экипаж пополняет запасы и освежает подозрения
Нужна высадка, — пробурчал Док. — Мука, яйца, солонина, зелень. И хоть что-то курительное! Пусть солома или мох. С куревом ситуация сложилась абсолютно недопустимая.
— Да, сэр. На это решительно нечего возразить, — подтвердил Энди.
Экипаж склонился над картой…
«Ноль-Двенадцатый» крался на восток девятые сутки. Естественно, двигаться приходилось ночами, в светлое время отстаиваясь в укрытиях у берега. Не всегда это удавалось, в одну из ночей катеру пришлось возвращаться на предыдущую стоянку — у голого степного берега укрыться было попросту негде. Мимо отвратительного лысого побережья проскочили следующей ночью, пришлось пустить в ход запас стратегического топлива. В остальном особых приключений не случилось. Как-то во тьме разминулись с двухмачтовиком — когг тоже предпочитал идти без огней. У мелководного мыса загарпунили плоскую, похожую на ската, рыбину — как тварь именовалась по-научному, доктор не знал, но в пищу добыча годилась. На третьи сутки «Ноль-Двенадцатый» попал в полосу волнения: лил мерзкий дождь, но настоящим штормом назвать непогоду было сложно. Хатидже пекла на барке лепешки — это блюдо оказалось единственным, вполне удающимся вдове — экипаж пил местный «чай», недурственный на вкус, разглядывал берег и пытался строить планы на будущее. С планами было сложно, как и с мукой — собственно, сама вдова и потребляла львиную долю выпечки. Попрекать портниху обжорством джентльмены никак не могли — в остальном дама исполняла свои обязанности безупречно: вся одежда была починена, хотя и без особого изящества. Но факт оставался фактом — в Глоре нужно было запасти побольше муки. Имелись и иные нужды.
— Раздобудем бронзы, за втулки я всерьез опасаюсь, — указал Магнус на список: клочок бумаги, заполненный экономными каракулями. — Еще нужна листовая медь, хотя бы небольшие куски, и прутки для изготовления болтов. И наконец, нормальная наковальня! Гвозди, смола, пенька для барки… Вообще барку-то можно и продать. Она нас отягощает.
— Подходить на ялике к местным поселкам неблагоразумно, он у нас приметный, — напомнил Энди. — Лучше уж помучаться с баркой. Она не вызывает подозрений.
— Барка неудобна, оттого что гребцов не хватает, — сказала сидящая на палубе вдова. — Вы бы человека наняли, вчетвером грести много удобнее.
Дверь в рубку была распахнута, таить от Хатидже детали предстоящей высадки моряки не собирались — дама неглупа, все равно догадается. Да и заслуживала пухлая дамочка некоторого доверия.
— Барка нам пока необходима, — доктор передвинул пустую трубку в другой угол рта. — «Заглотыша» отдадим нашей доброй спутнице, когда подойдем к иным обитаемым местам. С таким приданым Хатидже будет легче встать на ноги.
— Благодарю, но, пожалуй, не стоит, — отозвалась леди, скусывая нитку с выстиранных и зашитых кальсон из лейтенантового наследства. — Одинокая девушка с баркой приманивает проходимцев еще сильнее просто одинокой девушки. Да и грести я, как мы успели убедиться, абсолютно неспособна.
— Вам просто нужно слегка натренировать руки, — заверил шкипер. — Но отложим этот разговор на потом. Что касается найма матроса… Можем ли мы доверять чужакам? Наш катер в определенном смысле позаманчивее одинокой вдовы. Пойдут слухи, непременно начнут выслеживать…
— Нас и так выслеживают, уж будьте спокойны, — хмыкнул Док. — Матроса имеет смысл нанять. Если парень окажется годным, мы найдем слова убеждения, и он будет держать язык за зубами. Серебро у нас есть, хорошему работнику не грех и заплатить. Если же попадется бездельник и недоумок, спишем на берег. Где-нибудь подальше от населенных мест.
— Тогда лучше сразу в море списать. И надежнее, и мучиться не будет. В здешних местах выжить в одиночку все равно не получается, — пояснила милосердная вдова.
— Тоже верно, — кивнул доктор. — Но будем надеяться на лучшее, здешние аборигены закалены морем, бодры и мужественны, так отчего же нам и не подобрать достойного парня?
— Проблемы будут, — предсказал Энди. — Моряка, готового отправиться непонятно куда и поверить людям, не имеющим рекомендаций, найти не так легко. Подловить же ДЕЛЬНОГО человека с такими качествами — будет большой удачей. Шар подобного цвета не в каждом портовом кабаке отыщется.
— Энди, ты закоренелый пессимист! — упрекнул Док. — Будем надеяться на лучшее: в каждом порту болтаются беглые преступники, убийцы и насильники, только и мечтающие убраться подальше. Многие из них обладают профессиональными навыками. Вот увидишь — нам повезет! Если нет… что ж, море его примет.
— Вы берите убийцу в хороших штанах, — посоветовала вдова. — В любом случае уже прибыль.
— М-да, и мешки поможет загрузить, — шкипер всматривался в карту. — Джентльмены, полагаю, нам нужно готовить высадку в так называемых Ливнях. Судя по карте, это относительно крупный поселок с приличной якорной стоянкой. Дальше подобных населенных пунктов вообще нет.
Действительно, приобретенная в Глоре карта каботажного плаванья заканчивалась. Далее к востоку изображалось устье реки по имени Тюр — по ней указывался маршрут на далекий север к некому Королевству Ворона. Еще восточнее обозначался нечто, подписанное как «мыс Анта». Но сам мыс на карту не уместился. В запасе у штурманов «Ноль-Двенадцатого» имелись и карты из банковского ящичка, но в тех набросках сам черт ногу бы сломал.
— Что ж, высаживаться так высаживаться, — вздохнул Магнус. — Давайте решать кто идет, и дописывать список необходимых припасов…
Вдова немедленно напомнила, что нужны нитки, потом список начал пополняться провизией, инструментами, машинным маслом и иными необходимыми припасами. Доктор принялся составлять отдельный перечень лекарств, их возможных заменителей, перевязочных материалов и прочего. От мысли прикупить холста для савана гребцу, по трезвому размышлению, отказались. Раз Сан до сих пор жив и начал грызть лепешки, следовало верить в лучшее и надеяться на его полное исцеление.
В разговоре умолчали об одном немаловажном обстоятельстве: на катере нужен был местный человек. Бывалый «морской волк», знающий здешнюю мореходную жизнь, сведущий в особенностях навигации и хотя бы примерно ориентирующийся в географии. Хатидже, при всей своих округлых достоинствах и спокойно-вялом характере, этими знаниями не обладала. Конечно, не стоило давать это понять вдове прямыми грубыми намеками и упреками. Дама, несомненно, невиновна в незнании мужских предметов. Уж не говоря о том, что она и сама была не совсем аборигенкой.
Вопросов оставалось много. Часть их разъяснилась ночью, пусть и не до конца.
…Волна шла в корму, не совсем удачно — удержание катера на курсе требовало определенных усилий. Энди поглядывал на берег: крутые обрывы казались изломанной линией провалов в адову тьму, но по верхушкам гребней ветер трепал шерстку кустарника, а внизу пенилось щедрое кружево прибоя. По носу и правому борту жили бесконечные волны
— вечная забота колыбели бытия. Мир вечно жил и умирал. Нигде ни огонька — и это хорошо
— некому вмешиваться и пытаться испортить серебро ночного мирозданья.
Ну, не то чтоб вовсе некому: у трюмного люка мелькнула слабая полоска света — на палубу поднялась Хатидже. Куталась в плащ, но движения легкие, уверенные. Когда на вдову никто не смотрит, из ее полного тела исчезает любая тень грузности и неловкость. Еще одна загадка установленного на стол шара, требующая объяснения в будущем. Впрочем, странное изящество разжиревшей женщины явно не несет угрозы катеру.
Вдова стояла, давая глазам привыкнуть к темноте. В кормовом крошечном отсеке, где Хатидже обжилась, света нет, но фонарь качается у нижних ступеней трюмного трапа. Чертовски разумная женщина. Насколько Энди понимал, ночами ее никто не навещает. Не дело джентльмена следить за другими джентльменами, но когда чувствуешь катер как свою кожу, трудно не отмечать очевидного. После отбытия незабвенного Сэлби, доктор и шкипер ведут себя подчеркнуто воспитанно. Нет ничего нагляднее дурного примера, да.