— Очень приятно, — выдавливаю из себя и отвожу глаза.
— Эля, — задумчиво говорит Артем, — где-то я тебя видел уже.
Пожимаю плечами и отвечаю:
— Вряд ли. Мы не пересекались.
Он явился в ресторан в черных джинсах и кожаной куртке. Отец поморщился, осмотрев его одежду, но и слова не сказал.
Мне волнительно. Потому что он продолжает нагло меня рассматривать. В отместку смотрю на него. Модная причёсочка, соболиные брови, острые скулы и четкий контур губ. В жизни он ещё смазливее, чем на фото. Вздергиваю брови, пытаясь донести до него месседж: «Да отцепись ты уже от меня!»
Официант приносит тарелки с едой, и к счастью, будущий родственник переключается на еду.
— Через неделю свадьба, — напоминает Альберт Камоевич. — Дети, вы уже взрослые, поэтому попрошу всего один раз: никаких выкрутасов. Это касается тебя, Артем, — смотрит на сына со значением. — Там соберутся очень важные люди. В Эльвире я уверен, она нас не опозорит.
Приятно, конечно, но весьма опрометчиво…
— А во мне значит не уверен? — хмыкает сынок.
— Я купил тебе смокинг. Чтобы никаких кожаных курток и джинс. Ни сигарет, ни алкоголя, ни тем более, твоих дружков. Надеюсь, я ясно выразился?
— А дома нельзя было сказать это тет-а-тет? — злится Артем.
— Я тебя не вижу дома, — ворчливо отвечает отец, — где ты пропадаешь ночами?
— Вот только не надо лекций, — закатывает глаза.
— Ты куртку хоть сними, — недовольно требует Камоевич.
Артем нехотя снимает кожанку, и под ней обнаруживается яркая футболка с надписью: «ZAЁBAN, но не сломлен”.
Отец видит надпись и недовольно качает головой.
— Надень обратно, — велит Камоевич.
— Ты уж определись, папа. Я тебе не стриптизёр, чтоб туда-сюда раздеваться.
— Альберт, оставь в покое ребенка, — вмешивается мама.
Ребёнка?? Да этому здоровому лбу года 22 уже. Мама как скажет что-нибудь. Она и правда предрасположена к этому «малышу». По мне он несносный тип, и прав Камоевич, что с ним строго обращается.
Змеевский старший перестает третировать сына и переключает внимание на меня:
— Эля, где собираешься работать после института?
— В школе, — пожимаю плечами. И слышу хохоток Змеевского младшего. Бросаю на него колючий взгляд.
— На училку что ли, учишься? — спрашивает он.
— Да, а что? — отвечаю с вызовом.
— Да так, ничего. Слишком хороша для школы. Ученичкам покоя не будет.
Мои щеки начинают пылать. Я как-то не думала об этом никогда.
Но я не поняла, он что, сейчас мне комплимент сделал? Наверняка, просто подшучивает.
Альберт Камоевич прокашливается и переводит тему:
— Я хочу, чтобы на свадьбе вы вместе вальсировали. Уже нанял вам тренера. Научит за три дня.
Мы со Змеевским встречается глазами и, похоже, впервые чувствуем одно и то же: негодование, злость и нарастающий бунт.
Глава 3
Артем
— Вальсировать? Я? — заливаюсь истерическим хохотом. — Может, сразу собачий вальс станцевать для тебя, папа?
— Не дерзи, — цедит отец. — Я так решил.
— А меня спросить как всегда забыл?
— Я что, многого прошу? Ты же в этих своих клубах танцуешь…
В клубах я отрываюсь под кайфом, а на свадьбе папуля даже к алкоголю запретил прикасаться. И эта… училка молчит. Давай, возмутись, скажи, что не будешь плясать под дудку моего отца. Слабо?
А «сеструха» ничо такая. С косметикой, правда, борщнула. Умыть бы её и посмотреть на чистое личико. А буфера отличные, да.
— Альберт, сдался тебе это танец, — вмешивается его будущая жёнушка. — Ну не хотят, не надо. Сами с тобой станцуем.
Мировая она по ходу тётка. Заступается. Хотя Элька её даже не намекнула, что ей не нравится идея бати. Неужто за меня встревает?
— Пусть танцуют наши дети, — стоит на своём фазер. — Я хочу показать своим партнерам, что у нас приличные и воспитанные сын и дочь. И что они замечательно ладят между собой.
Ах вот оно что! Хочет светануть перед своими друзьями, какая у нас славная семейка. Всё как всегда, ничего нового.
Оксана Александровна не находит аргументов для возражения и замолкает. Всё, решено? Быть мне клоуном в следующую субботу? Давай же, Эля-ля, возрази отцу — подзуживаю её взглядом. Делает вид, что не понимает. Ну?
— Артем, отвезёшь Эльвиру домой. У нас с Оксаной ещё есть дела.
— Слушаюсь шеф, — козыряю в ответ.
Выходим вместе с «сестрой» из ресторана, снимаю тачку с сигнализации и даже открываю перед ней дверцу:
— Прошу.
Огибаю машину и сажусь за руль. Резко стартую с места, Элька испуганно вжимается в сидение.