— А ты была внизу, в подвалах?
— Нет, у меня нет фонарика, а мне не хочется сломать себе шею. Какой смысл туда идти, если ничего там не удивишь? Кстати, надо будет об этом подумать. Подвалы идут и под новой частью дома, и к ним ведет еще одна дверь, она под лестницей. Но Дороти всегда держала ее на замке, и я пока еще не нашла, какой ключ к ней подходит. Если подвалы окажутся сухими, там можно будет держать провизию и припасы.
Значит, я была права — в подвал ведут две двери. Но пока Гленн не приедет к нам, нет смысла их исследовать. А мне тем временем лучше воспользоваться солнечной погодой и писать с натуры.
Трегован — типичная корнуолльская деревушка. Главная улица идет вдоль моря, пара узких дорожек взбирается вверх на крутой холм. Домики теснятся близко друг к другу, нависая один над другим, и соломенные крыши золотятся на солнце. Когда-то здесь был оживленный рыбачий порт, но теперь в крошечную бухту редко заходят лодки, почти все деревенские жители работают в Сент-Ивз или в Пензансе. Здесь в какую сторону ни посмотри — готовая картина. Я поставила мольберт рядом с почтой, откуда открывался чудесный вид на старую церковь. Едва я приступила к работе, как из боковой двери дома, принадлежащего миссис Харрис, неторопливой походкой вышел Джонатан Пинарт.
— Я уже два часа тружусь в поте лица, а вы только садитесь за работу.
— А почему вы считаете, что я работаю, только когда вы рядом?
— Да, это интересный вопрос. Почему так все время получается?
— Оставьте меня в покое.
— Ваша тетя сочла бы этот ответ невежливым. — Веселая усмешка заиграла у него на губах. Мне захотелось бросить в него кистью. — А Бейтс опять уехал в Фоуи. Его тетушка чувствует себя лучше. Он такой обязательный племянник. Только не понимаю — почему он не найдет себе там работу. Тогда не приходилось бы ездить взад и вперед.
— Может быть, ему здесь больше нравится.
— Да, возможно, вы правы.
Он больше не успел ничего рассказать, потому что из трактира «Голова короля» вышла Джиллиан Стоуи. Если правда, что старый Стоуи хотел поскорее выдать дочь замуж, чтобы ее не постигла участь горше смерти, — то я его очень понимаю. Назвать эту девицу чувственной или манящей — значило не сказать ничего. У нее были роскошные темно-рыжие волосы, а фигура такая, что отлично смотрелась бы на обложке журнала только для мужчин. День был теплый, и на девушке было зеленое летнее платье, которое ладно охватывало ее стройную фигурку. Нежный цвет лица напоминал мед и розы. Я сразу почувствовала себя дурнушкой — с моими длинными костлявыми ногами, затянутыми в джинсы, в которые была заправлена красная полотняная рубаха. Джиллиан направилась к нам, сильно раскачивая бедрами.
— Доброе утро, миссис Лэнгдон. Можно мне посмотреть?
Поскольку она уже смотрела на слегка намеченные очертания берега, мне ничего не оставалось, как кивнуть. Джиллиан перевела взгляд на Джонатана Пинарта и чуть опустила длинные ресницы. О нет, мамаша Харрис напрасно беспокоится за своего Вилли — эта девочка будет искать добычу покрупнее. Да и старому Стоуи, пожалуй, тоже не стоило сильно за нее переживать. Эта девица способна вскружить голову любому мужчине, но я была уверена на сто процентов, что она не позволит ничего лишнего, пока на пальце у нее не будет толстого обручального кольца. Не такая уж она простушка, эта деревенская девочка!
— Смотрите, пожалуйста, если хотите, — добавила я через некоторое время, зачем-то смешивая на палитре несколько красок. Почему они не могут оставить меня в покое и дать поработать?
Видимо, Джонатан Пинарт прочел мои мысли.
— Идем, Джиллиан, думаю, мы мешаем. Пойдем прогуляемся. — Он одарил меня очаровательной улыбкой. — Не согласитесь ли зайти к нам выпить чаю на скорую руку, когда мы вернемся?
— Нет, спасибо. Мне надо работать.
Они пошли вместе по дороге, и я видела, как Джиллиан соблазнительно покачивает бедрами. Я счистила с палитры густую мешанину красок и принялась за работу. Какая я гадкая, несносная злючка, думала я. Ревновать к девочке, которой всего двадцать один год, да еще такой красавице! Если бы я имела хоть каплю здравого смысла, то попросила бы ее позировать мне. Мне что-то расхотелось работать. Я знала, что злюсь из ревности, и сердилась на себя за это. Дело было даже не в ее красоте. Я знала, что на самом деле она еще наивный ребенок, но при всей своей наивности не сделала бы тех ошибок, которые натворила я. Господи, зачем я опять ворошу прошлое? Я постаралась ни о чем больше не думать и сосредоточиться на пейзаже. Мне это удалось, и скоро я забыла обо всем на свете. Когда Джонатан с Джиллиан вернулись с прогулки, он сел поодаль, около трактира «Голова короля», а Джиллиан подошла взглянуть на мою работу.