– Но как бы смерть папы помогла ему получить Тимберлайн?
– Очень просто. Ему надо женить на тебе своего сына. – Она задохнулась от возмущения:
– Если ты думаешь, что Тимберлайн – единственная причина, по которой Кит хочет на мне жениться, ты очень сильно ошибаешься! Он ухаживал за мной еще до того, как папа купил несчастный Тимберлайн. Как ты можешь обвинять людей, которых даже не знаешь толком?! Ни Бен, ни Кит не способны на убийство! Тебе просто не нравится Бен, вот ты и вешаешь на него всех собак. И при чем здесь Даллас? Она-то что получала от смерти отца?
– Салун бы полностью перешел к ней. Она сама сказала, что хотела получить долю папаши О'Ши. Возможно, у нее не хватило денег, чтобы ее выкупить, вот и... В любом случае с тобой договориться легче, чем с папашей О'Ши.
– А Вик?
– Он заодно с Даллас. Я точно знаю, что он следил за мной. И я ни секунды не сомневаюсь, что он готов выполнить любую просьбу Даллас. Невооруженным глазом видно, что они знают на порядок больше, чем говорят. Мэгги, ты не знаешь, существовала ли между твоим отцом и Даллас... романтическая связь?
Мэгги посмотрела на него как на сумасшедшего.
– Я нашел в его конторе надушенный носовой платок, которым пользуется Даллас, – быстро объяснил Коул.
– Я пользуюсь такими же духами.
– Я знаю.
– Значит, я тоже под подозрением?
– Мэгги, послушай: если у папаши О'Ши и Даллас случился роман, то, возможно, Вик застал их и решил отомстить.
– Мне жаль тебя разочаровывать, но платок, который ты нашел, Кит подарил мне на Рождество. Оставила его в конторе папы я, а не Даллас. Теперь видишь, как беспочвенны твои обвинения? Ты обвиняешь людей, которые всегда считались друзьями отца.
– Бен Лоуфорд тоже считался его другом? – фыркнул Коул. – Да уж, с такими друзьями и враги не нужны.
– У Бена, может быть, много недостатков, но он не убийца, Коул. Как и его сын.
– Может, ты и права. Но есть еще один подозрительный момент. Почему накануне смерти папаша О'Ши поехал в адвокатскую контору в Альбукерке? Почему он не обратился к Киту Лоуфорду?
– Вероятно, он подумал, что Кит может проговориться мне относительно условий завещания. Особенно относительно тебя.
– А может, он просто не доверял твоему приятелю?
– Бред! – Мэгги заткнула уши. – Не хочу больше ничего слушать. У тебя нет никаких доказательств, Коул!
– Мэгги, есть еще один важный момент. Ты знаешь, что папаша О'Ши никуда и никогда не ходил без своей любимой трубки. Так почему тогда он оставил ее на столе в конторе, а не взял с собой, когда собирался ехать осматривать шахту? Я думаю...
– ...И все твое доказательство? – Мэгги истерично расхохоталась. – Пару месяцев назад папа потерял свою старую трубку и купил новую. А потом Элли и старую трубку нашла: та под кровать закатилась. Так что отец имел две трубки, понимаешь?! – закричала она. – Теперь-то ты понимаешь, какие глупости говоришь, Коул?
– И по поводу телеграммы я не прав?
– Какой телеграммы?
– Минутку. – Он поспешно поднялся в свою комнату и вернулся с телеграммой. – Вот что я получил накануне его смерти.
Мэгги внимательно прочитала телеграмму, и ее взгляд стал другим. Она посмотрела на Коула как-то смущенно и поверженно.
– Боже, она звучит так отчаянно... Как крик о помощи, – пробормотала она. На глаза навернулись слезы. – Но если что-то случилось, Коул, почему я не знала?
– Может быть, и для тебя существовала угроза, Мэгги, сама подумай. Может, он решил, что безопаснее держать тебя в неведении...
– Мне невыносимо думать, что его больше нет, но еще ужаснее мысль, что кто-то виноват в его смерти, Коул... Мы не должны так говорить! Нет никаких доказательств, что смерть папы не несчастный случай! Ты не должен... – Она заплакала.
Коул обнял ее за плечи, успокаивая, и она прижалась к его груди, всхлипывая.
– Поплачь, детка, – прошептал он, крепче прижимая ее к себе.
Немного успокоившись, она, вместо того чтобы отпрянуть, прижалась к его груди щекой.
– Коул, а ты помнишь, как папа нашел потерявшегося малыша, а? Помнишь, когда мы наконец разыскали его мать, та все время повторяла, что каждый день будет благословлять его за доброе дело?
– Конечно, помню, – кивнул Коул.
– А помнишь, как он прыгнул в ледяную воду, когда тонул Чарли? Тот сказал, что обязан ему жизнью!
– Помню, Мэгги.
– Вот видишь, Коул, все-все-все любили папочку. Никто бы не стал его убивать! – При последних словах голос ее дрогнул.
Она всхлипывала, плечи ее легонько вздрагивали. Коул подхватил ее и опустился с ней на диван.
Так, плача, она и уснула у него на груди. Потом он осторожно отнес ее в постель. Положив на кровать, он снял с нее туфли и накрыл одеялом. Глядя, как она мирно спит, он улыбнулся. Как ему хотелось устроиться рядом и сторожить ее беспокойный сон! Он поцеловал ее в лоб и тихонько вышел за дверь.
Еще одна ночь для них обоих оказалась тяжелой.
Глава 12
Коул понял, что уснуть ему сегодня уже не удастся, и решил наведаться в салун «У Даллас». Разговор с Мэгги породил новые вопросы, на которые ему нужны ответы. Коул не сомневался, что Даллас могла ответить на них. Проблема только в том, что она, похоже, не заинтересована говорить правду.
В поздний час в баре никого не осталось, кроме Кита Лоуфорда и Вика Чанса.
– А где Даллас, Вик?
– Так ночь уже, она ушла.
– Вот уж не ожидал увидеть вас здесь, Лоуфорд, – обратился Коул, поворачиваясь к поверенному.
– А почему бы и нет?
– Представляю вас только за чашкой чаю.
– Почем вам знать, как я провожу досуг, мистер Маккензи?
– Что делать хлыщу в такой модной одежде в старом провинциальном салуне?
Лоуфорд спокойно опорожнил стакан, аккуратно поставил на стол и поднял глаза на Коула.
– Кажется, за сегодняшний вечер я наслушался достаточно оскорблений от вас, мистер Маккензи...
– И что с того? – обронил Коул, сделав Вику знак повторить заказ.
– Ваше поведение начинает мне надоедать. Думаете, я вас боюсь? Знаете ли, ежедневно принимать ванну и счищать лошадиное дерьмо с ботинок – еще не значит быть придурком. Я родился в этом городе. И если я не ношу ковбойские сапоги и стетсон, это не повод отзываться обо мне неуважительно. Я, как и вы, вырос на ранчо, работал до седьмого пота. Делал все, что необходимо. То же, что и вы, Маккензи. Но мне хватило ума выбрать себе другую жизнь, не завязнуть в фермерской грязи навечно. А вы-то сами что собой представляете, а? Что-то я не заметил, чтобы вы вкалывали на ранчо, – добавил он и пододвинул пустой стакан бармену: – Повтори-ка, Вик.
– Эй, если собираетесь устроить потасовку, – осторожно заметил Вик, – то лучше бы вам выйти на улицу. Прибирать-то мне придется, больше некому.
– Чтоб мне провалиться, Лоуфорд, я и не знал, что ты работал на ранчо. Эй, Вик, налей-ка еще стаканчик моему приятелю! И себе налей, нечего ворчать, – разрядил обстановку Коул.
Вик наполнил их стаканы. Взрыв негодования со стороны Лоуфорда не на шутку удивил Коула. Он такого не ожидал. Он тут же решил, что сейчас хорошая возможность вытянуть из них обоих кое-какую полезную информацию.
– Знаешь, я действительно иногда веду себя грубо, – признался он.
Кит поднял стакан:
– Ладно, давайте выпьем за откровенность. – И они чокнулись.
– ...Но только если дело касается безопасности Мэгги, – добавил Коул.
– Маргарет, – поправил Кит. – Так, этот раунд за мной, повтори-ка, Вик...
Они еще не раз поднимали стаканы, но разговор по-прежнему вертелся вокруг новой миссии Коула в качестве опекуна Мэгги.
– Вообще-то очень нелегко нести ответственность за молодую сумасбродную девушку, – говорил Коул.
– Женщину, – в который раз поправил его Кит.
– Ну да, женщину, – согласился Коул, опрокидывая стакан. Внезапно он почувствовал сильное головокружение и пожалел, что отказался от тушеного кролика. – Вик, у тебя есть меню?