– Значит неделя, – прошептала рабыня.
Огромная зала с высокими колонами, словно бы подпирающими собой пасмурное небо вместо отсутствующей крыши, пол, выложенный шершавыми прямоугольными плитами, высокий подиум, длинные скамьи из отполированного дерева и укрытые покрывалами из мягкой черной ткани – места для самых важных гостей, таких бывает не много, но их места всегда готовы. Всё это являло собой не что иное, как местный невольничий рынок.
Накрапывал мелкий дождь, подвывал ветер, мельтешили работники, вносящие последние приготовления к началу торгов. Осталось лишь натянуть временные шатры над скамьями и подиумом, разнести напитки в высоких кувшинах с узкими горлышками, и можно запускать первых гостей. В это же время, в скрытых от посторонних глаз задних помещениях готовили товар – живой товар – будущую собственность для зажиточных киреоров, да и не только для них. Торги посещали покупатели с разных уголков Тэнэкии, кто искал детей своего народа, кто считал, что в Киреи самый хороший товар, не потрепанный, ухоженный и за приемлемую суму.
Но сегодня был запланирован особый лот, на который приехали поглазеть не ради приобретения, а ради забавы – женщина с редким даром – адания-шая. О рабыне, попавшей в Са-ах, быстро разлетелись слухи. Никто, конечно, не ждал, что торги превратятся в представление и рабыню заставят показывать чудеса, но глянуть хоть глазком на диковинку пожелали многие. А особенно всем хотелось увидеть ее будущего хозяина – кто ж этот смельчак или сумасшедший, возомнивший, что справится с даром аданов.
Один из скрытых в стенах тайных проходов ненадолго открылся и в зал под сопровождением ввели женщину в длинной накидке с капюшоном. Попадающиеся на пути работники вздрагивали и отскакивали в стороны, словно женщина была заразна или могла лишь одним взглядом испепелить, а то и чего похуже сделать. Женщина на мгновение остановилась, приподымая подол накидки, мешающий ей идти, повела плечами, словно ей что-то давило на них, и капюшон немного съехал назад, открывая ее лицо и светлые локоны. На красивых пухленьких губах появилась саркастическая ухмылка при виде неприкрытого ужаса на лицах тех, кто сторонился ее.
– Не стой, иди! – рявкнул один из стражей и толкнул женщину рукояткой хлыста в спину.
Страж хотел выглядеть уверенным и вел себя нахраписто, но стоило женщине обернуться в его сторону, как он не лучше сопливого мальчишки, едва на стену не полез.
– Да иду я, иду. Чего нервничать-то так, – произнесла с легкой усмешкой женщина и пошла в указанном направлении. Она лишь глянула в последний раз на пасмурное небо, когда ее подвели к другому скрытому в стене проходу, и вздрогнула – в небе мелькнула огромная крылатая тень. Но лишь она одна увидела ее. – Что это? – прошептала женщина, но ее уже втолкнули в полумрак помещений, где держали рабов.
Спустя немного времени через стены и неплотно прикрытую дверь начали проникать звуки прибывающего народа, в зале становилось шумно, а эхо голосов разнеслось по всем укромным уголкам. Начинались торги.
Вскоре в зал потянулась вереница невольников. Одного за другим, и женщин, и мужчин, выводили из полумрака под открытое небо и моросящий дождь, заставляли подыматься на возвышение, показывали со всех сторон, раздевали донага, если того требовали слишком придирчивые покупатели. Умелый продавец, он же управляющий торгами, как их называли в Киреи, расписывал товар и так и эдак, то приукрасив, то без зазрения совести нагородив такого, чего и в помине не было, лишь бы набить цену. А чем дороже продаст, тем тяжелее окажется не только его личный мешочек с рахирами, но и заслуга перед Киреей, ведь он пополнит запасы таху, а значит и запасы правящих семей, которым не было нужды участвовать лично в подобных делах, как работорговля, им и так принадлежит всё и вся.
Когда часть стены отодвинулась в сторону, открывая проход в очередной раз, многие уже и не заметили этого, прекратили вздрагивать, может быть смирись со своей участью, а может, погрузились в состояние некоего отупения перед неизбежным.
– Готовь адания-шая! – бросил кто-то в полумрак и махнул рукой, указывая стражам на рабыню.
Женщина вздрогнула, ведь пришел ее черед, хотя рядом еще было с десяток других.
Огромный детина быстрым шагом пересек комнату, но его уверенность пропала в мгновение, как только рабыня поднялась со своего места и посмотрела на него. И ведь ничего ужасного в ее взгляде не было, даже руки связаны веревкой, прикрепленной к ошейнику. Она практически беспомощна перед ним, но внушаемый страх сильнее реального.