Выбрать главу

– Красивая работа. Узнаю отца.

Мне его тон не понравился. Я оттолкнула его руку и повторно потребовала снять его с меня. Но получила в ответ отказ.

– …. До утра подождешь, адания-шая.

– Рехнулся?!

Но меня уже не слушали, Дэмиян ушел с управляющим в хозяйскую часть дома, куда меня не пускали в отсутствие Миори, пусть она и дала распоряжение, заботиться обо мне как о важной гостье, но рабский ошейник ограничивал мое перемещение. Иногда я чувствовала, что будто нахожусь в люксовой тюрьме.

Я мерила шагами отведенную мне комнату, кусала ноготь и мысленно посылала проклятия в ту часть дома, где, по моему мнению, должен был преспокойненько отдыхать приехавший элитный гость, и от которого зависело слишком многое. Грешным делом даже подумала, что лучше бы он сгнил в тюрьме, а я уж как-нибудь и без него смогла бы выбраться. Но мысли, как мотыльки, летали туда-сюда, то подкидывая черные идеи, то осветляя разум и совесть. А еще я до жути злилась на себя, за ревность, за желания, которые надо было гнать прочь, и за надежду…

Когда принесли ужин, я уже так себя накрутила, что кусок в горло не полез. А когда в доме потушили светильники, я едва сдерживала себя от побега. И внезапно распахнувшаяся дверь, без стука, без какого-либо предупреждения, не сильно меня удивила.

Я обернулась и опустила на кровать подушку, которую мгновением ранее собиралась взбить. Или лучше сказать, выместить на ней злость. Расправила складки на платье, проведя ладонями по бедрам, и с вызовом посмотрела на позднего … обнаглевшего… гостя!

– Соизволишь выполнить обещанное раньше рассвета?

– Нет! – Дэмиян не выглядел подобревшим или успокоившимся. Он стоял на входе, упираясь ладонями в дверной косяк и широко расставив ноги, словно боялся, что малейшая лазейка позволит мне сбежать.

– Тогда зачем пришел? – схватила я ни в чем неповинную подушку и отбросила ее на противоположную сторону кровати, но подушка не удержалась и свалилась на пол. Я проследила за ее падением, а в мыслях паника. Мои недавние мотыльки забились о лампочку в последних конвульсиях.

– За тобой, – услышала я ответ.

Я не знаю, о чем конкретном подумала тогда, но отчетливо запомнила звук приближающихся шагов после негромкого хлопка закрывшейся двери. Может, стоило уйти в сторону, остановить словами. Но не сделала ни первого, ни второго. Я замера в ожидании. В предвкушение. По телу пробежала мелкая дрожь еще до того, как его руки коснулись меня. Я предавала сама себя. Почему так? Никто бы мне не смог ответить ни тогда, ни после.

Чужой мужчина, чужой муж, человек из мира, который я когда-то стремилась увидеть и узнать, а затем возненавидела каждой своей клеточкой и эта ненависть в некой форме усилилась после нашей встречи – всё это Дэмиян Арх. Мы никогда не сможем переступить пропасть, разделяющую наши взгляды на жизнь. Он спокойно сосуществует с тем, что претит всем моим моральным ценностям. Он часть этого, а я лишь часть того, что он считает нормой. И даже не в этом проблема. Уже не проблема. А в его официальной связи с другой женщиной. Кем я могу быть? Любовницей или рабыней. Ни той, ни другой я быть не хочу. Но почему тогда снова сомневаюсь? Почему задаю себе ненужные вопросы? И почему… Почему, черти вы рогатые, я хочу его?!

***

Дэмиян Арх не задумывался для чего он мчится без остановки в Ра-ах. Он шел на поводу у своих желаний. Как и всегда. Только раньше ему не приходилось ставить под сомнения то, чего он хотел. Не было в этом нужды. Его всё устраивало: и выбранная профессия, и шаткое положение в обществе, и отчужденность отца. И даже мать, бросившая его ребенком и не показывающаяся ему на глаза. Но женщина с даром аданов, с даром равным ему, вызвала ненужные воспоминания, а потом еще и привлекла к себе. И его влечение ни шутка. Оно питалось ревностью к брату, раздражением за неповиновение, злостью за все ее поступки и тайны. Самые темные эмоции питали его страсть. И дни, проведенные в подземелье в ожидании приговора, не уменьшили физический голод. Он постоянно думал о ней, постоянно вспоминал единственную их ночь. Он не жалел о своем решение или поступках. Он жалел лишь о том, что его адания-шая не была тогда в состоянии думать разумно.

Вот зачем он мчался в Ра-ах, а не в обратном направлении. Вот почему едва сдержался, когда увидел ее. Пусть мучается, злится. Пусть бесится!

Он ждал ровно столько, сколько посчитал нужным. Или обманывал себя. Но это не важно. Он вышел из комнаты, покинул одну часть дома, чтобы оказаться в другой. Вокруг стояла тишина и было темно. Расслышал ли он ее шаги, знал ли, что не спит, думал ли о том, что она ждет его? Возможно, последнее. Он ворвался в комнату и остановился на входе. Каждое ее движение, перемены на лице, дрогнувший голос и упрямство в глазах – ничто не скрылось. А свет от светильников, отражающийся в ее светлых глазах и в камнях на ошейнике, взбудоражил и так закипающую кровь в его венах.