– Эля, не думай, что сумела найти лазейку и сможешь управлять мной.
– А я и не пытаюсь. Я предлагаю компромисс.
– Такой компромисс мне не подходит. Я хочу одного – вернуть дочь домой. И я могу подождать.
– Подождать? Ты о чем? – впервые я засомневалась, а так ли он бессилен.
– Когда моя дочь сама сможет принимать решения, и я буду ждать ее по ту сторону. А огненноволосый составит мне компанию.
– Она никогда не придет к такому отцу, как ты, – но я не поверила себе, ведь, Дэмиян был прав. И еще… я не могла позволить дяде Лео стать заложником моих проблем. У него тоже семья, его ждут.
– Поживем – увидим, – он выпрямился и развернулся, намереваясь то ли отойти в сторону, то ли вовсе уйти.
Боги, сколько мыслей буквально за несколько секунд пролетело в моей несчастной и раскалывающейся от перенапряжения голове. Я уйму всего передумала за последние месяцы, а сколько всего я передумала за последние дни и особенно сегодня. Представить сложно. Я искала варианты, причины, но понимала, что по сути выбора нет.
– Постой! – Дэмиян всё же собирался уйти, и остановила я его, когда он практически скрылся в темноте ночного леса. Остановиться-то он остановился, но не обернулся, не посмотрел на меня. – Почему ты так жесток? Почему хочешь лишить меня всего? Надин – единственная моя семья. Она моя дочь.
– Она и моя дочь, – я расслышала ответ, хоть и прозвучал он едва различимым шепотом.
– Но у тебя есть всё. И на Тэнэкие ты можешь получить всё, что только захочешь. А мой ребенок…
– Наш ребенок! – я замолчала, когда он взорвался, испуганно вздрогнула, а Дэмиян развернулся и зашагал ко мне. И остановился только, когда между нами ни осталось безопасного расстояния. – Наш ребенок, адания-шая. Надин наша с тобой дочь. Но ты упрямо продолжаешь считать ее только своей.
– Потому что я имею на это право, – смогла я проявить характер, но чувствовала, будто скольжу по очень опасной дорожке.
– Имеешь? А на что имею право я? Видеть ребенка, когда захочет этого ее мать или ждать и ждать, пока, наконец, дочь придет ко мне сама. Жить во тьме и боли. Один. Словно мало всего того, что я пережил. Ты думаешь, мой мир был добрым ко мне? Думаешь быть сыном Вегария Арх – это дар? А мать, ушедшая и даже не оглянувшаяся на сына – это для тебя норма? Я до сих пор помню ее силуэт, исчезающий в утреннем тумане. А еще помню всю злость и ненависть отца, обращенные на меня за ее уход. Да! Я предостаточно пожил и пора бы забыть. Но не могу. И ты не облегчаешь задачи. Я буду помнить, как ты скрылась в руинах … с нашим… ребенком. Не сказала ни слова, ни позволила даже взглянуть на нее, подержать на руках, дать имя. Чем ты лучше меня?
– Я хотела лучшей жизни … для нее и себя, – промямлила я ответ, а сама, как завороженная, смотрела в глаза мужчины, от которого не ожидала столь откровенных слов.
Он замолчал. А я медленно прошлась взглядом по его лицу и сама не ожидала, как протянула руку и коснулась его губ пальцами. Кожа на ощупь слегка шершавая. Но я никогда не забуду, сколь страстными могут быть эти губы.
– Эля, – выдохнули мое имя, а я будто сжалась и ни только внутри, но и снаружи, подняла глаза чуть выше и снова утонула в темной бездне чужих зрачков. – Не лишай меня нас.
– Дэмиян, ты сможешь защитить меня и дочь?
– Да.
– А от себя?
– Всегда, – он поймал мою ладонь и поцеловал, пуская мелкие разряды нежности и страсти по коже, проникающие под нее и разбегающиеся золотыми нитями по всему телу. – Моя гарая…
Эпилог
Спустя … время.
Ранним теплым утром, когда в воздухе витали первые ароматы цветов, а небо казалось столь ярким и чистым, что заставляло сердца молодых биться чаще, а старикам навевало воспоминания о былом, в дом Дэмияна Арха постучалась гостья. Один из работников учтиво поприветствовал женщину по имени, Аверия Тадания, и, предложив ей воды, попросил подождать, пока он сообщит хозяину дома и его супруге о ее прибытие. Женщина улыбнулась, с благодарностью приняла чащу с прохладной водой и отошла чуть в сторону. Она прибыла очень рано, сама это знала, поэтому приготовилась ждать, сколько придется.
Откинув капюшон накидки на спину, женщина сделала пару глотков и медленно пошла вдоль стены дома. Большинство окон еще были заперты, но одни уже распахнуты настежь и оттуда доносились громкие голоса.
– Не спят, – улыбнулась гостья, узнав голоса хозяев дома. Собралась вернуться ко входу, но остановилась на полушаге, с любопытством поглядывая на окна. Ее вряд ли могли заметить с того места, где она остановилась, да и судя по возбужденным и повышенным интонациям, даже если бы увидели, наверное, не обратили бы внимания.