— Меня зовут Сашко Дурной, и я пришел говорить с вами о мире и дружбе, — заговорил атаман на почти чистом даурском.
Парламентеры, пришедшие явно с самыми мрачными намерениями, на миг смешались.
— Хорошо говоришь, лоча, — хмыкнул крайний левый.
— Только нас не интересуют разговоры о мире и дружбе с вашим родом, — оборвал того явно главный в четверке.
— Не спеши, почтенный, — возразил Санька. — Назови свое имя, и я обещаю тебе, что мы найдем предмет для разговора.
— Не для твоих поганых ушей мое имя, — еще более надменно ответил главарь дауров.
— Но подожди! Хотя бы, выслушайте меня!..
— Лоча так настойчиво просит, — сухо прокряхтел самый старший из переговорщиков. — Значит, нож за его спиной уже просит крови…
— Иди к своим, демон, и приготовься к смерти, — добавил главный.
— Если мы вынем сабли, смерть придет ко многим! И вы нас не переживете! Я же хочу сохранить нам всем жизнь…
— И как такие трусы раньше одолевали нас в бою? — старший даур уже обращался к своим товарищам, считая разговор с лоча законченным.
Санька нервно сжимал кулаки, не зная, как заинтересовать их. И тут тяжелая ладонь легла на его плечо.
— Погоди, Сашика, — на шаг вперед Дурнова вышел Делгоро, полностью заслонив своей тушей от переговорщиков.
— Смотрите, у лоча есть свой ручной даур! — демонстративно рассмеялся самый правый из противников, что старательно горячил свою вороно-чалую лошадь.
Делгоро, словно, не слышал нахала, и повернулся к левому всаднику.
— Пусть дни твои будут долгими, князь Лобошоди! — степенно поклонился он. — Я издали узнал бунчуки рода мэрдэн, и рад видеть тебя в добром здравии!
— Я тебя знаю? — уже во второй раз удивился левый даур.
— Я видел тебя, будучи совсем юным, князь, так что ты можешь не узнать во мне того тихого мальчика…
— Мальчика на побегушках у лоча! — правый даур аж на стременах привстал, стараясь уязвить парламентера, но Лобошоди резко вскинул руку, и Правый замолчал.
— Как звать тебя?
— Мое имя Делгоро из рода Чохар. Я сын Галинги.
Словно ветерок прошелся по четверке всадников. Они враз переменились в лице, и на какое-то время смолкли.
— Как здоровье славного Галинги? — наконец, спросил старший из князей.
— Духи хранят моего отца от немощи и болезней, стада его по-прежнему тучны, — ответил Делгоро с благодарной улыбкой.
— Это радует меня! — кивнул старший. — Когда-то я встречался с Галингой. Тогда я был тихим мальчиком. А твой отец защищал Яксу с батарами-храбрецами из славного рода Чохар.
— Славная кровь в тебе, Делгоро, — кивнул Лобошоди. — Тем страннее то, что ты идешь рука об руку с этим лоча.
— Этот лоча — мой аоши, — и Делгоро сказал это так, что у Дурнова ком в горле встал.
Глава 7
Аоши — это муж старшей сестры. В даурском так много терминов для самых разных степеней родства, что Санька до сих пор не мог их запомнить, хотя, говорил на этом языке уже вполне свободно. Но «аоши» знал. Ведь это он и был. И не слово его смутило, а интонация. Делгоро сказал это с гордостью. Он гордился своим некровным родственником из чужого роду-племени. Из племени, которое много бед принесло его народу.
Это дорогого стоило.
— Мой аоши, — продолжал Делгоро. — И я пришел к вам для того, чтобы вы его выслушали…
— Смотрю, не так уж и здоров старый Галинга, раз девку свою лоча поганому продал…
— Чипа! — окрикнул Правого старый князь. — Придержи язык! Или не знаешь ты, какой крови дочь Галинги?
— Делгоро, — подался чуть вперед Лобошоди. — Прошу тебя простить неразумные слова Чипы. Род Онон недавно потерял немало людей…
Но Делгоро молчал. Сын Галинги словно окаменел, только правая рука его плавно вынимала из ножен саблю.
— Ежели Чипа трус, рожденный от брехливой суки, я, пожалуй, его прощу, — негромко выговорил Медведь.
«Ох, не по сценарию всё пошло» — вздохнул Санька и тоже положил руку на плечо родственника, чтобы успокоить. Но Делгоро неуловимо вильнул покатыми плечами — и рука тут же слетела.
А князь Чипа, побледнев на миг, быстро выхватил свой клинок, вскинув его над головой.
— Можешь нападать верхом, — снисходительно бросил чохарский «принц». — Я разрешаю.