[1] Бейнор- должность в «Глобере»
[2] Гримплин- беднейший слой населения в Раеооне, также этим словом, пренебрежительно называют сотрудников «Глоберы», это связано с тем, что образец их формы не меняется уже более пятидесяти лет и по сравнению с современной униформой Фельтры смотрится старомодно, так как первые до сих пор используют эполеты вместо погон.
[3] «Илшенарский котел»- наступательная операция Фельтры в Илшенарской долине летом 3020 года, в ходе которой в окружение попала десятитысячная группировка мидлонской армии.
[4] Слонята- армейский сленг, которым называли все, что связано с самоходной артиллерией.
[5] Венорлинт- звание солдатского состава в Фельтре соответствующее сержанту.
Глава 11. «Путь в столицу»
Зной и марево начали ощущаться еще в самолете. За десять минут до посадки, командир экипажа предупредил о подлете к Агернуну и необходимости всем пассажирам вскоре занять ящик, своего рода трансфер от аэродрома до конечного пункта. Алеан отдал вторую часть суммы, после чего все заняли свои места. На поверку пространство внутри оказалась теснее чем в подпольном отсеке, где прятались до взлета. Командир экипажа запечатал крышку, погрузив четверку во мрак. Лишь три небольших отверстия над головой давали скудное подобие освещения с доступом кислорода.
Снаружи раздался ухмыляющийся голос: «Будьте хорошими детишками и не шумите, часа через четыре выпустим, спасибо что выбрали нашу авиакомпанию, желаем вам незабываемого отдыха!». Алеан прыснул: «клоун». Звуки шагов таяли, гуманитарный борт сотрясся, после жесткого толчка все охнули, шасси соприкоснулись с аранийской землей.
Следующие несколько часов «экипаж» контейнера мог описать только одним словом — дискомфорт. В скрюченном положении и обливаясь потом четверка слушала целый спектр звуков извне: то их со скрежетом куда-то тащили, то, как пояснил Каддан, матерясь поднимали, а пару раз так бросили, что Илону чуть не вырвало. В конце концов обстановка стабилизировалась, сменившись на легкую тряску с гулом, очень похожим на звук работающего автомобильного двигателя.
Спустя какое-то время машина сбавила ход, вскоре и совсем остановилась. Некто залез в кузов, через пару мгновений крышка исчезла, открыв за собой небо холодно-лазурного цвета, испещренное редкими стрелами перистых облаков. Редагия ослепляла, все в ящике зажмурились. Бездонную синеву заслонило темное очертание. Как только глаза привыкли к свету, оно приобрело детали. На смуглом и сильно обветренном лице проступило подобие улыбки, черные волосы солдата ласкал слабый бриз.
— Конечная. Энитиг приказал вас тут выкинуть. Вылезайте.
Пассажиры выпрыгнули из некрытого грузовика, под завязку забитого ящиками подобными их укрытию, боец уже собрался лезть обратно в кабину, но Каддан его окликнул.
— Дружище, а как нам в столицу попасть?
— Разве что, через ренинские перевалы… еще паромы ходят, но туда вас на пушечный выстрел не подпустят. Агернун забит патрулями. — пожал плечами военный.
— И все?
— Вплавь.
— Так, я понял. — обернувшись к Нарнису, попросил у того пачку сигарет, немного помявшись, раеоонец удовлетворил просьбу, в свою очередь, Каддан перекинул подарок аранийскому солдату.
— Ну как, вспомнил ещё что?
— Вспомнил, — араниец указал пальцем в сторону холма, куда уходила лента серой асфальтовой дороги, — вот за этим пригорком- лагерь беженцев, пройдете через него в пригород Агернуна, там спросите частников.
— Частников?
— Да, гражданские, что держат личные рыбацкие лодки и катера. За плату, возможно, кто-то и согласится на такой сервис. Поспрашивай на пирсах.
— А говорят никотин память ухудшает. — Каддан ехидно подмигнул соотечественнику.
Боец ухмыльнулся, засунул сигареты в карман, постучал ладонью по кабине и автомобиль тронулся дальше, оставив новоприбывших наедине со знойным июньским днем. Вдали открывался потрясающий пейзаж с горами на горизонте. В безмятежной синеве, три блестящие точки, оставляя за собой длинные белые хвосты, медленно ползли на восток, в сторону белых пиков Ренинской гряды. Раскатистый гул турбин спустился на землю, лишь, когда от бомбардировщиков остались еле заметные светлые черточки на краю сапфирового простора.
— Сколько сейчас времени?
— Почти четыре.
— Достаточно, чтобы привести себя в порядок после этого чертового ящика. — Алеан оглядел товарищей.
— Сейчас бы от прохладной водички не отказалась, — мечтательно заявила Илона, прикрывая глаза от света.
— Поддерживаю! Кадди, где тут море, ты же местный.
— Вообще без понятия, я из восточной части, но скорее всего нам в сторону лагеря.
Что чувствует человек, потерявший родной дом? Совсем недавно, его обустраивал, налаживал быт, покупал новый холодильник, а спустя мгновение- жилища уже нет, на его месте руины и мусор, все, во что вкладывалась душа — разрушено. А что чувствует человек, ожидающий своей гибели и гибели всех родных ему людей, тяжело ли решиться съехать с насиженного места, взяв с собой только самые необходимые вещи? На эти вопросы может ответить каждый из двухсоттысячного лагеря беженцев раскинувшегося на реке Арендерун, что рядом с городом Агернун. Несчетное количество хаотично разбросанных палаток, бараков и гор мусора- новое государство в государстве. Все его бедные граждане проделали огромный путь из восточной части Арании, сюда, на побережье Эланского моря, спасаясь от войны и смерти. За плечами остался тернистый путь, по равнинам Родины, через Ренинские горы, сюда во второй по значимости город страны, в торговый оплот всего юго-запада. Основанный купцами шесть сотен лет назад, в него стекались товары со всех побережных стран Эланского моря, обеспечивая рост и процветание. Ныне, Агернун изо всех сил боролся за существование, пытаясь прокормить не только своих жителей, но и беженцев, нашедших под его стенами укрытие.
Смерть и болезни были постоянными гостями в лагере, унося в день не менее дюжины жизней. Это место мало чем отличалось от передовой: антисанитария, грязь, смерть, измученные и уставшие люди, разве что пули не свистят, но это преимущество с лихвой перебивал еще один бич- голод.
― Вот куда люди бегут от войны! ― с благоговением произнес Каддан.
― Из огня да в полымя, — сказала женщина, поправляя на голове криво завязанный тюрбан.
― Печальная картина,― подытожил Нарнис и группа двинулась дальше, вниз к одному из рукавов устья реки, впадающего в море. Путь лежал через лагерь. Петляя в этом лабиринте трущоб, спутники наблюдали, как люди борются за выживание, сражаются с судьбой. Исхудалые и обессиленные женщины, дети, старики, смотрели вслед проходящим пустыми глазами, полными тоски и нужды, нужды в пище, в воде, в лекарствах, в комфорте далекого прошлого. Земля, избитая сотнями ног и превращенная в пыль, скрипела под подошвами. Несчастные прятались от солнца под редкими соснами, в тени палаток, так как внутри температура давно превысила пятидесятиградусную отметку.
Изредка встречались патрульные, но их путники старались избегать. Людей было очень много, а гул от сотен голосов разрывал голову. Агернун был просто физически не способен прокормить такую толпу, превращая каждый день её существования в ожесточенную борьбу. Драки, убийства, грабеж и прочие низостные делишки считались здесь обычным делом, военных не хватало, чтобы полностью держать порядок под контролем.
Досыта набродившись и держась на стороже, четверка наконец-то вышла на пляж, усеянный крупной галькой. Море, голубого, как топаз цвета, лениво накатывало на берег. Кругом рассредоточилось множество беженцев, а вода просто кишела ими.