- Бей вонючих! - Только и сумел проорать Клин-Голова в тот момент, когда шмат грязи залепил ему рот, а вместе с ним и всё лицо.
- Тьфу! Так не честно!
А Вонючка уже подхватывал на бегу свою сумку. И пусть его рука была грязной, пусть. Зато плюющий грязью орк на какое-то время неопасен. Вот и пролом в заборе. До свидания, мальчики!
Настроение было превосходным, хотелось орать во всю глотку какую-нибудь неприличную песню и крутить сумкой над головой. И пусть теперь только кто-нибудь попробует сказать, что он должен подчиняться! Вот вам! Нате-ка! Выкусите!
Переполнявшее счастье было почти полным. Что там испачканные руки? Где колонка он уже знает. Да что руки, главное - совесть не замарал. Себя. Дед им гордиться будет. Вот он как придёт - ему письмо сразу напишет. С подробным описанием гоблячьих своих подвигов. Вот... А ещё тетрадки Бодряка, раскиданные по грязи...
- У-у-иии... жалобно заскулило где-то рядом. Гоблёнок обернулся. Кто посмел тиранить животину, когда у него внутри солнышко? 'Это не честно', - как сказал бы пресловутый Клин-Голова. Но писк был. Нет-нет, ему вовсе не померещилось. И это был отчаянный сигнал о помощи, и никак не иначе! Покрутив головой, гоблёнок сначала ничего не увидел, но писк дополнился поскуливанием и стал громче...Заодно стало ясно, откуда он шёл. Задрав голову, Вонючка осмотрел ближайшее дерево. Молодая листва скрывала происходящее, но на огромном каштане, судя по звукам и треску веток, шла отчаянная битва. И он бы решил, что это его не касается, мало ли, мряки чего не поделили, весна же, если бы не этот отчаянный писк.
- Что за... - любопытство пересилило, и, поплевав на ладони, Вонючка подпрыгнув, схватился за нижнюю ветку.
- У-и-и-и!!! - вопль стал громче, ближе и отчаянней, а треск и какое-то странное шуршание - отчетливее.
Причина переполоха оказалась мягонькой, пушистенькой, маленькой, глазастенькой и очень испуганной мрячкой, запутавшейся в нитях воздушного змея, зацепившегося за дерево.
- Вот дурёха, - проворчал Вонючка, высвобождая бедолагу, - так все лапы себе переломаешь...
До молодой мрячки было метра четыре. Лезть не то, чтобы очень хотелось... Вонючка даже застыл на месте. Ну, пойдёт он дальше. Пойдёт, надеясь, что эта особа сама выпутается или что найдётся доброхот, который захочет акробатничать вот так на пяти метрах ветвей зинбакара. Это внизу зинбакар гладкий с шишочками. Лазь - не хочу. А вверху... Вчерху колючки, Здоровые такие. В две ладони. Как отвалятся - шишечка. Нет - тыкайся, сколько душе угодно. И он совсем не мряк, чтобы по ним прыгать. Хвоста не имеет, хоть тоже зелёный. Нет, лучше уйти... Но ведь совесть загрызёт-замучает. Вдруг это мрячечка какой-то старушки. Сама не снимет, припадок хватит, будет звать... Или толстого гнома, который лазит только вниз... Нет. Всё же снимать надо. Вон от орков смылся. Неужели мрячку визжащую не снимет?
И Вонючка полез. Ну, один раз он, и в самом деле, чуть не сорвался, когда шип отвалился у него прямо под ногой. Благо - держался хорошо, а "чуть" оно же и не считается. Точнее - считается, но не всегда. А второй... Второй был, когда мрячка, к которой он уже потянулся, вдруг ни с того ни с сего решила цапнуть его за руку.
- Совсем дурная, ща дам больно - полетишь на одном хвосте, поняла? - строго сказал ей гоблин, пытаясь добраться хоть не до зверька, так до змея. С какой стороны распутывать импровизированный клубок ему было всё равно, а змей хотя бы не кусался. Да и закреплен на дереве он был не так сильно, как животное, уцепившееся в ветки всеми когтями. Едва гоблёнок начал тянуть вниз бечеву, державшую хвостатого летуна, как снизу послышалось:
- Хулиган! Слезай немедленно! Я-то вижу, что ты там делаешь! Хватит животное мучать! - этот вопль, прозвучавший снизу, относился именно к нему. Под деревом стояла немолодая женщина, несомненно, эльфийка, решившая, что это он издевается над мрячкой. А эльфы, они, как известно, в мряках души не чают, вычесывают их по несколько раз на день, воспитывают...
- Тётенька, тут мрячка запуталась. Я сниму и пойду, ладно? Были б ножнички...
Это уже тихо, себе под нос. Видно, придётся зубами перегрызать, не от этой же остроухой, в самом деле помощи ждать? И Вонючка одну за другой перегрыз притянутые к себе бечёвки, на которых болтался хвост змея. Ромбовидный каркас, плавно скользя, устремился вниз. К эльфийке и его портфелю.
- Ну вот и распутались. Дальше сама или помочь? - гоблин почмокал губами, как подзывают обычно эльфы своих питомцев в направлении мрячки, но получалось у него как-то не очень. По крайней мере та, судя по всему, не поверила.
- Тётенька, вы почмокайте, а? Позовите её. Она к вам пойдёт...
Женщина сердиться перестала, да и вообще, словно забыла о мальчишке, стоило ей увидеть робко спускавшегося на зов мряченка.
- Это ж Киттинай! - удивлённо произнесла она, принимая питомца на руки и тонкими длинными пальцами ощупывая бока зверька, - а Глари весь день бегает, ищет её...
"Глари" напомнило гоблину о вредной соседке по парте.
- Глари - это Глариэль из Вязовых? - не удержавшись, полюбопытствовал он.
- Да. А ты её знаешь? - уголками губ улыбнулась эльфийка, держа совсем уже присмиревшую спасенную.
- Одноклассница, - буркнул гоблин, закидывая сумку на плечо.
Стал бы он эту мелкую пакость спасать, если б знал, что она - Гларькина? Ой, сложный вопрос... Ну, спас и спас...
- Вы уж сами её отдайте. Я пойду.