Подхожу к своей семье, маме. Мама, вся в чёрном, плачет и, как будто, лет на десять постарела. Мам, ты же у меня такая красивая, а слёзы никого не красят, не плачь, пожалуйста.
- Мама, я здесь! Я жив, не плачь! – кричу. - Твой сын жив! Я здесь! Ну, посмотри на меня, посмотри! Мама, я здесь… - уже шепчу.
Мама мне ничего не ответила и только зарылась носом в платок, давя рыдания. Мамочка…
Обнимаю её, пожалуйста, не плачь.
- Мам, не плачь, всё в порядке. И я найду способ сказать тебе об этом. Я обещаю…
У самого на глазах уже слёзы, это так страшно, видеть как плачет твоя мать. Нет ничего страшнее.
Выпускаю безвольную мать из объятий и направляюсь к папе.
- Пап, может, хоть ты меня услышишь? Ты же всегда меня понимал с полу слова, я же всегда был твоим любимым разгильдяем, твоей копией, только младше на 20 лет. Ты же всегда так сам говорил. Пап, я люблю тебя.
В этот момент папа поднимает голову, но не в ответ на мои слова, как бы мне этого не хотелось. И я вижу слёзы у него в глазах. Он отворачивается, не хочет, чтобы мама видела, что он плачет. Он должен оставаться сильным, он же теперь, снова, единственный мужчина в семье. Обхожу папу, чтобы снова оказаться к нему лицом. То, что я вижу, рвёт сердце, он плачет. Быстро стирая, неумолимо бегущие слёзы. Пап…
- Пап, я здесь, посмотри на меня. - кладу руку ему на плечо. Я здесь, я с вами. Всё в порядке. - голос дрожит.
Обнимаю, крепко-крепко, отца, пропитав его пальто, своими слезами. Но он этого не заметит. С усилием разжимаю объятия и, взглянув ещё раз в его почерневшее, и кажущееся таким потерянным, лицо, отхожу. Оглядываюсь, в стороне от родителей, стоит моя сестра – Эми, она вся ссутулилась, что так несвойственно ей, всегда гордой и уверенной в себе и своих силах. Её обнимает моя двоюродная сестра – Хэлси, Эми цепляется за рукава её куртки так, что белеют костяшки пальцев, так словно ищет спасения и поддержки в этом куске ткани. Подхожу к ним и обнимаю Эми, со спины, крепко-крепко.
- Эми, родная моя, самая-самая, родная. Ну почему ты плачешь? Ты же всегда была такой сильной. Я плакал чаще тебя и это было нормально, я же слабый, а ты – сильная! Эми, ну что ты? Ну не плачь! - улыбаюсь сквозь слёзы и, чмокнув её в плечо, отпускаю из объятий. - Я люблю тебя. Я всегда буду рядом.
Тяжело вздыхаю. Оглядываю свою разбитую семью. За что нам всё это? За что это им?... Кто даст ответ?...
Снова натыкаюсь взглядом на свого лучшего друга – Андрэ. Он стоит поодаль от моей семьи. Почему-то, не смотря на столь долгий срок нашей дружбы (7 лет), он не переставал и не перестаёт стесняться моей семьи. Странно, такой улыбчивый и открытый парень, при моих родных всегда зажимался и что-то мямлил под нос. Подхожу к нему. Он плачет, даже не пытаясь скрыть это. Но не так, как остальные, не давясь и не давя слёзы, они просто тихо текут по его лицу, бесконечным потоком. Я и не знал, что в людях может быть столько слёз и, лучше бы, никогда не узнал. он плачет и что-то тихо шепчет. Мне становится так интересно и нужно услышать его голос. Он мне так дорог. Андрэ. Подхожу вплотную, нос к носу, так, что даже неприлично так стоять двум парням. Но ДВУХ парней никто не видит. Стою, затаив дыхание, чтобы ничего не упустить, и слушаю.
- … ну почему ты ушёл? Почему? Зачем? Зачем ты бросил меня? Зачем ты вообще вышел в тот день из дома? Ты же болел? Ты же… Билл, мне больно без тебя, мне очень больно… Я тебя так люблю.
- Я тебя тоже люблю. - шепчу.
- Я так хочу, чтобы всё это оказалось страшным, кошмарным сном, чтобы проснуться, прийти в школу и долго-долго рассказывать тебе его, повторяя «смотри у меня, осторожно!». Чтобы ничего этого не было.
- Я тоже этого так хочу! Андрэ, я же знаю, что ты услышишь меня.
- Жаль, что это не сон. Билл, ну почему?!
- Я…
- А знаешь, я много осознал за эти три дня, прошедшие с твоей гибели, точнее, позволил себе осознать и принять то, что чувствовал всегда. Я люблю тебя.
- Я тоже.
- Но не как друга, точнее, не только как друга, Билл, ну почему я не сказал тебе это раньше?
- Вот это поворот…
- Я, конечно, знаю, что ты натурал и любишь девушек, даже знаю кого, точнее, ты от меня этого и не скрывал. Знаешь, Билл, я хотел пригласить Катрину на твои похороны, чтобы тебе было приятно, мол, при жизни не успел, так хоть сейчас (улыбается, куда-то вверх), но она уехала, навестить родственников, в другой город, в тот день, когда всё это произошло. Прости меня, Билл.