— Что ж. И я буду великим конунгом.
— Ты знаешь правду. Не раньше, чем он умрет.
— Я пройду с севера, — говорит Харальд. — Через Гардарики. Через земли русов. Ярицлейв — зять конунга Швеции, ему не за что любить Кнута.
Рогер вскидывается, глаза его загораются:
— Мы завоюем всю Италию — а потом вместе с Робертом и Ярицлейвом пойдем на Константинополь! — убеждает он. — Столица греков еще богаче Рима, мы наполним корабли одним золотом!
— Здесь правишь ты, — говорит Харальд. — Дома буду править я.
39. Беломраморная набережная и черный драккар с готовящимися отплыть викингами. На причале Рогер снимает с себя алый бархатный плащ, накидывает на Харальда и застегивает золотые застежки.
— Удачи тебе, Харальд.
— Удачи тебе, Рогер.
Черный ворон вновь победно реет на зеленом флаге на мачте.
Змея
40. За кормой на морском горизонте показываются несколько точек. Они растут и превращаются в узкие раскрашенные корабли под треугольным парусом. Их четыре.
— Мавры.
— Мы не справимся с четырьмя, — мрачно говорит один.
— На земле мы бы перерезали их, как свиней.
— Держим к острову! — кормчий указывает на темнеющий вдали островок.
В помощь парусу изо всех сил наваливаются на весла.
41. Плывут вдоль скалистого берега.
— Здесь негде укрыться, — говорит один, бросает грести и надевает кольчугу, готовясь к битве.
— Грести! — приказывает Харальд.
И открывается проход в бухту.
42. Драккар на всех веслах влетает в бухту. Врезается в береговую гальку. Викинги разом прыгают по колено в воду, споро выволакивают корабль на берег — и с оружием компактной массой выстраиваются наготове на удобной голой площадке среди скал.
В горло бухты влетает сарацинский корабль, замедляет ход и останавливается, спустив парус. Следом — второй и встает рядом. В горле за ними встает третий.
Мусульмане на палубах медлят в замешательстве. Схватка на суше не сулит им ничего хорошего.
Осыпают викингов стрелами, но те сжимаются и приседают за своими большими круглыми щитами, превращающимися в ежей.
43. — Зачем напрасная кровь, — пожимает наконец плечами предводитель мавров на корме передового корабля: блестящий нагрудник, шелковые шаровары, красные сапожки с загнутыми носками, узкая кривая сабля за кушаком осыпана по рукояти самоцветами. — Аллах сам отдает их нам в руки — подставим же руки и подождем немного.
Делает жест гребцам.
44. Мавританские корабли пятятся на веслах вон из бухты. Викинги торжествующе кричат и делают оскорбительные жесты.
45. В тени пестрых тентов отдыхают на палубах мавры, поглядывая на выход из бухты и сторожа его со стороны моря.
— Когда у них кончится вода, — говорит бей, осушая чашу, — они сами выйдут к нам в руки.
И вытирает пот: жара… штиль… слепящее солнце.
46. На этой жаре, на камнях, измученные жаждой викинги делят по капле остатки воды из последнего бочонка.
— Придется выходить и драться, — говорит седой викинг.
— Жаль богатой добычи… — вздыхает другой.
— Спрятать на острове?.. — третий окидывает взглядом груды добра на корабле.
— Если мы выйдем отсюда, то не вернемся. — Лениво и медленно течет разговор обреченных.
— Утопить, чтоб не досталась этим собакам.
И все с надеждой смотрят на Харальда. Он задумчиво катает в ладонях маленькую отполированную палочку — свой амулет, старый белый жребий.
— Поймайте мне змею, — говорит Харальд.
— Что ты сказал? — переспрашивают удивленно.
— Ты слышал, — отвечает он.
47. Наверху, на поросших мелким лесом и кустах скалах, двое опасливо ловят обнаруженную змею. Змея шипит. Один осторожно прижимает ее палкой.
48. — Разведите костер, — приказывает Харальд.
Беспрекословно собирают наверху ветки.
Пылает костерок на берегу.
Один из викингов держит змею: голова торчит из бронированного кулака боевой перчатки, хвост извивается.
— Привяжите змею за хвост, — новый приказ.
Отрезают тонкий длинный золотой витой шнур от какого-то роскошного одеяния в добыче — и, крепко перетягивая, привязывают близ кончика хвоста змеи.
— Положите змею у костра.
Кладут, придерживая за шнур. Змея пытается уползти.
— Но не так близко, чтобы змея не зажарилась.
Отпускают ее на чуть более «длинный поводок».