Увидев его, девушка подошла. На лице была просто безупречная белоснежная улыбка, Ирвин вдруг понял, что от природы такого почти не бывает и девушка наверняка исправляла прикус. Ну, это ее дело.
-Привет! – Альбина чмокнула его в щеку.
-Привет, — Ирвин также не стал пытаться поцеловать девушку в губы. Сегодня в его планы вообще не входило что-то интимное. Как раз наоборот:
-Пойдем. У меня для тебя снова сюрприз.
Девушка вдруг перестала улыбаться и осторожно спросила:
-А он опять у тебя?
-Нет, сегодня нет.
Когда Крис узнал о том, что задумал его напарник в этот раз, то чуть не свалился с кресла. Неудивительно, учитывая его манеру закидывать ноги на стол и качаться туда-сюда, он часто соскальзывал на пол.
Ирвин повел Альбину в Центральный парк. Он не очень любил это место, Лебединый пруд напоминал о событиях восьмилетней давности, а он их старался не ворошить без надобности. Но сегодня повод был. В Терране было не так уж много мест, где можно устроить пикник.
С собой лейтенант прихватил рюкзак с бутербродами и пледом. Взяв Альбину за руку, он быстрым шагом направился в сторону парка. Девушка засеменила рядом и очень скоро не выдержала темпа:
-Ирвин, подожди, не беги так! Я же на каблуках, да и у тебя один шаг – два моих.
-Извини, — Интерфер немного сбавил шаг.
-Ничего. Знаешь, говорят, что быстро ходят одинокие люди.
-Да? А почему?
-Потому что они не привыкли, что рядом может кто-то идти и ему нужна скидка, они ориентируются только на свой темп.
Случайная мысль, высказанная с явной иронией, оказалась на удивление глубокой и Ирвин даже на минуту задумался. Альбина некоторое время шла молча, но потом все же решилась вмешаться в его мыслительный процесс:
-А куда мы все-таки идем?
-В Центральный парк. Сегодня у нас по плану пикник!
-Ух! Все по плану. А можно будет как-нибудь взглянуть на этот подробный план?
-Возможно…
До Парка они дошли минут за двадцать. Надо отдать должное его основателям, продумано там было почти все. В том числе, множество маленьких опушек, отгороженных друг от друга плотным барьером деревьев. Как раз для семейных или романтических пикников. На одной из них они и расстелили плед, Ирвин выложил бутерброды и картинно задумался:
-Так… А пить-то мы что будем?
Альбина смотрела на него с любопытством, в ее глазах горели озорные огоньки:
-Я не знаю, ты же ведущий.
-Что ж… Оплошал твой ведущий. Значит, поищем что-нибудь в лесу, — с этими словами Ирвин поднялся на ноги и огляделся вокруг, — блин, хоть бы воды где взять. Может, вон в том дупле что-то завалялось?
С этими словами он подошел к огромному дубу на окраине опушки. В дубе было внушительное дупло. Актёр из Интерфера был никакой, все реплики получились на редкость фальшивыми, но когда он извлёк из дупла бутылку вина Альбина расхохоталась и захлопала в ладоши:
-Здорово! Лейтенант, вы меня не перестаете удивлять, я как-то думала, что полиция большим умом не отличается…ой…
Тут девушка замялась. Ирвин махнул рукой. Обычные граждане недолюбливали полицию, тайны в этом не было. Хотя слова Альбины прозвучали крайне неуместно. Она и сама это поняла:
-Извини, я не хотела оскорблять твоих коллег. Просто.. .ну… в общем, я хотела сказать, что ты очень сообразительный и оригинальный.
Ирвин присел на край пледа и принялся раскупоривать бутылку. Альбина какое-то время наблюдала за ним, а потом вдруг сказала:
-Спасибо, что не повел к себе. Правда. Я этого боялась.
-Почему? Тебе что-то не понравилось в прошлый раз?
-Нет, нет, что ты! Нет, тогда все было здорово, просто… Знаешь, у многих мужчин после этого как будто ломается какой-то барьер. Я не знаю, смогу ли это объяснить правильно, но меняется отношение. Как будто до этого девушку надо завоевывать, водить везде, дарить цветы, а вот после, все, миссия выполнена. Я понимаю, что конфетно-букетный не длится вечно, но как-то неприятно, когда он резко обрывается, да еще и по такому поводу. Спасибо, что с тобой не так.
Ирвин хмыкнул:
-Сказано со знанием дела. Неужто я у тебя не первый?
-Эй! – шутливо вскинулась девушка.
-Считай это маленькой местью за тупую полицию.
Альбина засмеялась. Они разлили вино по стальным походным стаканчикам. Ирвин вдруг понял, насколько он проголодался, потому тут же запихнул в рот целый бутерброд. Альбина с улыбкой смотрела как он есть, сама она откусила лишь маленький кусочек. Когда лейтенант немного прожевал, вдруг спросила:
-Ирвин, а можно один вопрос?
-Конечно.
-Ты, правда, не слишком похож на полицейского. В нашу первую встречу я сказала, что примерно так себе и представляла сотрудника вашего ведомства, но ты удивляешь меня, чем дальше, тем больше. Как получилось, что такой человек пошел работать в такое место?
-А чем тебе так не угодила полиция? Кто-то должен ловить преступников.
-Мне кажется, что в колониях эта организация выполняет больше карательные функции. Во всяком случае, жители вас точно недолюбливают. Я тут слышала в новостях про разгром какой-то базы Сопротивления. Кажется, она называлась Фабрика. Погибло много людей. Я, хоть и родилась в Метрополии, но все же считаю, что людей нельзя судить за их политические взгляды.
-За это никто и не судит. Судят за теракты, которые они устраивают с завидной регулярностью. Или ты считаешь, что если у убийства есть политический мотив, то это не убийство?
-Разумеется, убийство! Просто для борьбы с такими людьми существует Комитет Метрополии, насколько я это знаю? Почему полицию все равно приплетают?
Ирвин вздохнул и глотнут немного вина. Потом ответил:
-Чтобы ты понимала смысл того, как все устроено и работает, пожалуй, начну сначала.
За безопасностью и правопорядком на Шарре следят две структуры. Колониальная полиция, к которой относимся все мы, занимается любыми уголовными и административными правонарушениями, будь то пьяная драка или теракт с сотней жертв. Это основа правопорядка. Комитет Метрополий интересуют только крупные дела, обычной дракой он заниматься не будет. Однако, наши сферы влияния все равно постоянно пересекаются. И вот дальше нужно понять суть этих организаций.
Полиция преимущественно состоит из местных, однако, обучение они проходили в Метрополии. Это обязательное условие. КАЖДЫЙ полицейский жил и учился на Континенте, тут без вариантов.
Комитет, напротив, состоит из выходцев Метрополии. У Комитета куда больше прав и влияния – они могут вмешаться или даже забрать себе любое дело, у них очень широкие права на применение оружия, имеют право по своему усмотрению казнить особо опасного преступника на месте. У них лучше оружие и совершеннее техника. Однако полицейских больше, они местные, а, значит, пользуются большим доверим у населения. Как я уже упоминал, Комитет и полиция постоянно сталкиваются лбами на разных делах, преимущественно это те, что связаны с терроризмом.
-Я бы сказала, что они революционеры, а не террористы, — перебила Альбина Ирвина.
-Называй как хочешь, это предмет отдельной дискуссии. Я, пожалуй, все же продолжу называть их террористами. Так вот, у полиции всегда свой взгляд на ведение дел, полицейские помягче комитета, да и полномочий у них поменьше. Комитет жестче и агрессивней, но они как были чужаками, так и остались. Потому полностью освободить полицию от ловли повстанцев не получится, Комитет в одиночку это не вытянет. Так и толкаемся. При этом есть у нас подразделения, которые не хотят марать себя политическими дрязгами. Например, департамент Криминальной Полиции занимается исключительно уголовщиной, его начальник Джозеф Карпентер категорически запрещает подчиненным лезть в политические дела. Но я работаю в Департаменте Поддержания Стабильности, так что война с терроризмом – моя прямая обязанность.
-Тогда я снова задам тебе изначальный вопрос: как вообще ты оказался в полиции?
Ирвин вздохнул и поставил стакан на землю: