Спиридонов закрыл дверь, сел на диван и задумался. Кто-то совершенно точно знал, что он имел виды на фотоархив Миленького. Либо сам Миленький, либо эта чокнутая девица, либо… кто?
Степан упал на кровать, в которой эту ночь провела Таисия, и уставился в потолок. В голове не было ни одной мысли, кроме как хватать чемодан и рвать когти. С другой стороны, рвать когти рано, нужно дождаться визита американского атташе по культуре. В конце концов, в разработке маршрута участвовал сам Степан, и он внес Дануево в список городов, которые должен был посетить идеологический враг.
Необязательно брать на встречу весь чемодан, достаточно пары фоток. Пожалуй, даже одной. Самой последней.
Маховиков встретил Степана на крыльце у входа в банкетный зал.
– Ты, лейтенант, как-то слишком превратно службу свою понимаешь, – сказал он. – Я себе таких выходок не позволяю, и вообще никто. Леонтьев тебе кто – такси? Он мне все утро сегодня мозги вентилировал – «особист», «барские замашки»… Это служебная машина, она работает только в рабочее время, понял?! Где нажрался – там и спи, и нечего зря казенный бензин жечь. Теперь разговоров на весь город будет. И между прочим, твои коллеги обязательно на тебя рапорт подадут, я это дело так не оставлю.
– Иван Иванович, не надо белого и пушистого изображать. Вы и сами тут барствуете.
– Чего?! Ну ты хорек… – протянул Иван Иванович. – Ладно, вот что я тебе скажу. Впредь будешь со мной сообщаться только через местных коллег, понял?!
– Поздно условия ставите, атташе уже приехал, – сказал Спиридонов.
– Черт, куда Тамара делась? – выругался Иван Иванович, вертя головой.
Опять нестройно заиграл оркестр. Отцы города по ранжиру выстроились на крыльце, когда к гостинице подъехал черный «Мерседес» с американским и советским флажками на капоте.
Из «Мерседеса» вышел сначала чин из Министерства иностранных дел. Лицо его выражало крайнюю степень недовольства. Следом показался, судя по всему, американский атташе. Тот, напротив, широко улыбался, помог выйти из машины женщине средних лет. Женщина тоже улыбалась.
– Бабу свою приволок, что ли? – шепотом обратился Маховиков к «отцам».
– Это переводчица, – догадался Спиридонов. – Видите – улыбается через силу?
То, что Спиридонов увидел сразу, никто из присутствующих все равно не замечал. Не то чутье особиста было острее, не то переводчица слишком хорошо владела собой.
– Хлеб и соль давайте, – отдал распоряжение Маховиков и пошел навстречу высоким гостям. В кильватер к нему неизвестно откуда пристроилась девушка в сарафане и кокошнике с караваем на вышитом рушнике.
– Добро пожаловать на дануевскую землю! – громко объявил Маховиков. – Хлеб, как говорится, и соль.
Чин тут же нацепил дежурную улыбку:
– Дорогой Иван Иванович, позвольте представить вам мистера Теренса Хайтакера, атташе по культуре из посольства Соединенных Штатов. Мистер Хайтакер, это председатель исполкома города Дануево.
Переводчица, не переставая улыбаться, залопотала по-английски. Председатель пожал руку сначала атташе, потом переводчице, а после попал в клешню министерского чина.
– Ты что, мать твою так, здесь устроил? – негромко, но с чувством сказал чин, пока американец отрывал кусочек каравая и окунал его в солонку. – Нас едва «Скорая» на перекрестке не сбила.
– К-как? – пролепетал Иван Иванович. – А гаишники?
– Гаишники проскочили на красный свет, и тут прямо у нас перед носом «Скорая» – с сиреной, с мигалкой! Ладно, водила у меня грамотный, вовремя среагировал!
– Виноват, – хрипло ответил Маховиков. – Виновные будут наказаны.
– Да на кой хрен мне твои виновные! Неужели трудно перекрыть одну улицу в городе?!
– Оу! – воскликнул атташе. – Отшын фкусно! Вери гуд!
– Иди, принимай гостя, – смилостивился чин, и Маховиков на ватных ногах пошел к атташе.
– Ну, как говорится, соловья баснями не кормят, – сказал он. – Прошу отобедать с дороги, а уже потом, как говорится, приступить к осмотру достопримечательностей.
Маховикова предупредили, чтобы обстановка была как можно непринужденнее. В зале накрыли шведский стол, «отцы города» пришли с женами и взрослыми детьми, которые заранее получили инструкции, как именно непринужденно себя вести. Выпив шампанского и закусив тарталетками, Маховиков повел гостей знакомиться с лучшими людьми города.
– Это директор нашего завода, Федор Михайлович…
Атташе, выслушав перевод, на плохом русском спросил:
– Достоевский?
– Нет, Чехов, – ответил ему чин из министерства.