- Где ты, мерзкий воришка?! - зашипел он, водя головой из стороны в сторону, - покажись!
Но Бильбо затаился, надеясь, что Горлум не найдет его по запаху.
- Что ж, - прошипел тот, - надеешшшься, что я покажу тебе дорогу, а потом проскользнешшшь мимо меня? Не выйдет.
И, прежде чем Бильбо успел опомниться, Горлум хищно зашипел и резво поскакал по тропинке и исчез за поворотом.
Бильбо вновь остался один.
Он долго бродил во тьме, стараясь отыскать нужный путь - чутье говорило ему о том, что надо идти наверх по самому широкому ходу, а далекий шум все больше убеждал его в верно принятом решении.
Где-то наверху кипело горячее сражение, и лилась орочья кровь, а Бильбо, казалось, навсегда застрял тут, в проклятых подземельях. Все пути были похожи, и порой ему казалось, что он заблудился и обречен вечно скитаться здесь, под горой, пока не станет таким же, как Горлум.
Бильбо сел на сухой и холодный камень, устало ссутулился, опустив плечи, прижав ладони к лицу. Слезы обожгли не зажившие ссадины, в горле было горько-горько, а подгорный ветер лизал его пятки.
Хорошо путешествовать одному, скорбно подумал Бильбо. Когда захочешь, тогда и привал. Приваливайся хоть на целую ночь, хоть на целую жизнь.
Сил идти дальше уже не осталось, ноги гудели от усталости. Но если б он шел вслед за Торином сейчас, если б видел его широкую квадратную спину впереди, то не смог бы малодушно сесть и сидеть, сложа руки. Преодолев боль и усталость, Бильбо поднялся и представил себе, что он сейчас не один.
Он так живо вообразил себе эту картину, что когда услышав впереди, сквозь барабанный бой и гоблинское улюлюканье ториновское “Вперед! За мной!”, то вначале не поверил своим ушам. Но когда впереди замелькали факельные огни, и послышались знакомые голоса, Бильбо побежал следом, оскальзываясь на поворотах.
Но не успел.
Гномы с боем прорвались через кордон, а Бильбо не успел - туда подоспела стража, перекрыв коридор. Пришлось искать другой выход, рискуя вновь заплутать и опять уйти вниз. Бильбо, словно на привязи, мотался от прохода к проходу, не решаясь выйти на открытое место, несмотря на волшебное кольцо.
Но время шло, и гномы могли уйти далеко, и вновь обретенная надежда становилась все более зыбкой. Решительно выдохнув, Бильбо скользнул в одну из комнат, смежную с внешними воротами. И увидел то, что, казалось, не забудет никогда - огромного орка-альбиноса. У орка не было одной руки, ее заменял хищный протез, и Бильбо сразу узнал Азога, которого так красочно описал Балин когда-то.
Дверь наружу была почти закрыта, только узкий проход сиял солнечным светом и свободой. А перед проходом с уютом расположились не только гоблины, но и орки - решая, очевидно, какие-то важные вопросы.
Бильбо замер в углу, то и дело ожидая, что сейчас кто угодно почует его запах и заметит.
- Ночью мы выступим в погоню, - низким звучным голосом сказал Азог, - и тогда я, наконец, заполучу голову Торина.
У Бильбо внутри все захолодело от ярости, и он, вытянув меч, едва не бросился на него безрассудно, но слова другого орка - такой же породы, что и Азог, - заставили его застыть на месте.
- Начальник тутошней охраны, - хрипло сказал орк, - приволок то, чем хвалился.
- Пусть тащит сюда, - велел Азог, распрямляясь. Бильбо с тихой ненавистью следил за ним, готовый в любую минуту наброситься на него, но потом помотал головой, словно протрезвев. Зачем было заведомо бесполезно пытаться убить Азога, когда можно было попробовать сбежать - вход почти никем не охранялся, внимание всех орков было сейчас приковано к начальнику охраны.
- Это ты, что ты обещал? - спросил Азог, и Бильбо, украдкой пробиравшийся к выходу, оглянулся и тоже посмотрел.
- Гномы называли это полумерком, - нервно покусывая треснувшую губу, сказал начальник охраны и, дернув за канат, спустил с потолка решетку, сплетенную из костей и веревок. На решетке красовался недавний знакомец Бильбо, с тряпкой, запиханной в рот.
- Что за дрянь? - коротко спросил Азог.
- Гномский попутчик. В течке, - ухмыльнулся начальник охраны и протянул ладонь, ожидая награды.
Азог обошел решетку кругом, рассматривая распяленного на ней Горлума, и принюхался. Кивнул одному из своих орков, и тот нехотя достал увесистый кошель.
- Гномы водят его с собой, - затараторил начальник охраны, пересчитывая монеты.
- Заткнись, - негромко велел Азог, рассматривая шейный платок Бильбо, кокетливо повязанный на шее Горлума. Сорвав его, Азог принюхался и довольно оскалился:
- Торин, сын Траина… Я возьму то, что принадлежало тебе.
Горлум, ошалевший от ужаса, сдавленно скулил, пытаясь сжаться в комок. Он взвыл сквозь кляп, когда Азог прикоснулся к нему, худое, белое тело выгнулось дугой, и можно было пересчитать все косточки, обтянутые тонкой кожей.
- И правда, в течке, - заметил Азог, погружая пальцы внутрь.
Размотав веревки на тонких лодыжках, Азог развел в стороны узкие бедра. Отсюда Бильбо мог видеть лишь его широченную спину - плотные, крупные мышцы перекатывались под кожей, щедро украшенной шрамами. Давясь вбитой в глотку тряпкой, Горлум не мог кричать громко, зато кричало все его тело, ритмично подрагивая в его руках. Бильбо не мог не чувствовать запаха Азога – неприятного, похожего на солонину в бочке, и запах псины тоже чувствовался отчетливо. Это было даже хуже, чем кислая гоблинская вонь.
Бильбо замер у самого выхода. Свобода была так рядом, а орки, возбужденные зрелищем, собрались вокруг Азога, и никто не охранял дверь. Но Бильбо все равно не смог уйти. Жалобный вой Горлума словно держал его, не позволяя выскользнуть за дверь. И, наплевав на благоразумие, Бильбо подкрался ко всем жутким оркам, занес меч - и перерубил одним махом несколько туго натянутых канатов. Костяная решетка рассыпалась, грянувшись оземь, на Азога и начальника охраны приземлилась тяжелая балка, а самого Бильбо чуть не оглушил мешок с песком. Горлум, почуяв свободу, завыл, заметавшись от орка к орку и юркнул в какой-то лаз, а Бильбо пришлось худо - заметили его тень. Порадовавшись орочьей ругани и воплям, он в последний момент скользнул в приоткрытый ход - и был таков, побежав вниз по склону, перепрыгивая через камни и кустики, с наслаждением жмурясь от солнца и ветра в лицо.
***
- Ты представляешь, что с ним случилось? – подзуживал Кили, вертясь вокруг да около, - ты видел всех этих орков и гоблинов?
Торин молчал, пожевывая губы. На шее его все еще красовался след от тяжелого удара гоблинской цепью. Гэндальф стоял, поглядывая на него крайне неодобрительно, готовый разразиться гневной речью в адрес Торина. Да, в первую очередь Торин защищал и спасал своих, но разве полурослик не был своим? Торин чувствовал пристальное внимание остальных, и догадывался, что от принятого решения сейчас зависит судьба всего похода.
- Это было крайне глупо, - сказал он в ответ на мрачный взгляд Гэндальфа, - с тем же успехом мы могли бы взять с собой пятилетнего ребенка или слепую старушку.
Гэндальф красноречиво молчал, погладывая на Торина сверху вниз.
- В горах он мог наткнуться на пещерного тролля, ты представляешь это…?!
- Я не обещал ему безопасность! – зарычал Торин, - у нас свой поход и своя цель.
Он обвел всех взглядом – и никто не возразил больше открыто. Даже Кили умолк, крепко стиснув предплечье брата. И никто из гномов не осудил бы Торина сейчас, если б он отдал приказ выдвигаться. Но если он мог так легко повернуться спиной к тому, кто тоже был частью отряда, то что же будет дальше?
Скрипнув зубами, Торин подошел к Гэндальфу и тихо произнес: