- Хорошо бы дотемна вернуться на тропу, - заметил Балин.
- Скорее всего, ночью опять нападет какая-нибудь мерзость, - кивнул Кили, пересчитывая оставшиеся стрелы в колчане, - спать будем по парам. Один спит, другой сторожит. А то в этой темнотище ничего не видать. И веревки у нас больше нет.
Бильбо неприятно царапнуло это «по парам», потому что тринадцать на два не делится, да и пары у него не было, но он понимал, что Кили не заставит его бодрствовать всю ночь. Словно в подтверждение его мыслям, тот потрепал его по плечу и, достав из кармана надтреснутую сушку, протянул ее хоббиту.
- Спасибо, - фыркнул Бильбо, постарался аккуратно разломить ее и вернул ему половину, сунув вторую в рот. Сушка окончательно превратилась в сухарь – но какой вкусный сухарь!
- Интересно, - хмыкнул Бофур, - может, у пауков в гнезде было что-нибудь съедобное?
- Ты бы это есть не стал.
- Наверное, да. А самого паука?
- Бофур!
- Может быть, перекусим?
- Давайте отойдем еще немного, - сказал Фили, - и устроим короткий привал.
Еще немного в представлении Фили и Кили растянулось на добрый час, но, наткнувшись на одну из полян, где, видимо, эльфы проводили свои пиршества, решили расположиться на ней. Над поляной воздух был будто прозрачнее и светлее, и, к тому же, не было никакой паутины.
Пока Дори и Балин пересчитывали оставшиеся сушки да сухари, Бильбо бесцельно бродил по поляне, пиная золу, оставшуюся от костровищ. И, поддев ногой что-то мягкое, склонился и разгреб ладонью золу. Это оказался увесистый мешочек из шелка, расшитый разноцветными нитками – и он был доверху набит мягкими белыми звездочками. Бильбо принюхался, и, недолго думая, сунул в рот одну. Терпкая кисловатая сладость растеклась во рту, прилипла к зубам, и Бильбо, не удержавшись, сгреб целую пригоршню и принялся жевать, вспоминая уже забытый вкус. Казалось, он целую вечность не ел ничего, кроме хлеба, а тут дивная сладость с кислинкой! Да к тому же, ему расхотелось пить.
Целую минуту Бильбо мучительно боролся с желанием слопать весь мешочек в одиночку, но потом решительно стянул тесемки и отправился к остальным.
- Итак, мы имеем около трех сотен сушек, - почти торжественно сказал Балин, возвышаясь над сидевшими в кружок гномами, - и три с половиной сотни сухарей. Путем нехитрых подсчетов можно сказать, что если дневной рацион составит четыре сухаря и три сушки на каждого, то мы продержимся еще неделю.
- А если по сушке в день, так на все полтора месяца! – фыркнул Кили.
- Именно, - пропустил сарказм Балин, - но так как воды у нас максимум на пять-семь дней, то смысла загадывать на большее нет.
И все посмотрели на Кили, как будто он был Торином, ожидая от него ответа.
- Что? – буркнул Кили, - мы либо выйдем из леса, либо умрем с голода. Других вариантов нет. Давайте есть уже.
Бильбо, вздохнув, уселся рядом с ним и протянул ему свою находку.
- Что это? – Кили сунул нос в мешок, - пахнет вкусно. Где ты это нашел?
И не дожидаясь ответа, он хотел съесть звездочку – но Фили шлепнул его по руке:
- Вдруг это эльфийская отрава для пауков! А ты все в рот тянешь!
Кили с ужасом уставился на него, а Бильбо нервно икнул.
- Ты чего? Ты это ел? - спросил Фили.
- Да, - побледнел Бильбо, - попробовал немного. Они такие вкусные, так здорово пахнут…
- Конечно, отрава и должна быть вкусной, - рассердился Фили, - иначе ее никто не съест.
- Ну и ладно, - буркнул Кили, набивая рот, - ну и что.
Фили посмотрел на него, словно был готов силой разжать его челюсти и заставить выплюнуть, но Кили, быстро-быстро жуя, передал мешочек Двалину.
- Кисленькие.
- На вкус как пастила, - сказал Балин.
- Как хотите, - подивился их недальновидности Фили, и, когда изрядно опустевший мешок вернулся к нему, передал его обратно Бильбо, который принялся методично подъедать оставшееся. Пастила оказалась с разным вкусом – малиновым, смородиновым, брусничным, но он почти не успевал замечать его, слишком быстро лакомство таяло во рту.
- Это всего лишь эльфийские конфеты, - сказал Балин, - я пробовал такие в Эреборе.
И все замолчали, разжевывая пастилу, и каждый вспоминал вкусности, которые когда-то довелось отведать.
Фили сосал сушку. Кили поманил его последним кусочком пастилы, но тот не соблазнился.
- Ничего хорошего от эльфов не жди, - сказал он, поднялся – и уткнулся носом в кончик стрелы. Остро отточенный наконечник вздрогнул перед его лицом и нацелился прямо в глаз.
- Бросайте оружие, - негромко приказал высокий эльф в темно-зеленом плаще, перехваченном узорной застежкой у горла. За его спиной маячило еще несколько, а сколько стояло в тени деревьев, Фили не знал.
- Кили, сделай то, что он говорит, - выдохнул Фили, не сводя взгляда со стрелы, но спиной чувствуя напряженно сжимающего лук брата.
- Мы не причиним вам вреда, - пообещал эльф, вскинув голову, и Фили медленно расстегнул пряжку перевязи, потянул, чувствуя, как ремень скользит по груди. И протянул ему перевязь с мечами, вмиг почувствовав себя беззащитным. Эльф с легкой улыбкой чуть поклонился ему и принял перевязь. Другой эльф коснулся его руки, попросил вытянуть их вперед – и связал, не слишком туго, но крепко.
Фили только и успел, что обернуться на брата, переглянуться с ним – и обнаружить, что повязали всех, кроме Бильбо. Пронырливый хоббит куда-то исчез, и Кили, тоже заметивший это, улыбнулся ему и подмигнул. Фили подмигнул ему в ответ.
- Следуйте за мной, - объявил эльф, связавший руки Фили, и развернувшись, пошел куда-то меж деревьев, не отдаляясь, впрочем, от ручья.
Высокий эльф, замыкающий отряд, замер, приглядевшись к траве. Быстро склонившись, он поднял выпавшую трубку, простую, вырезанную ножом. И, спрятав ее за пазуху, последовал за остальными.
***
Бильбо ожидал увидеть огромную поляну, с галереями и беседками, как в Ривенделле, но предчувствие его обмануло – здешние эльфы жили не только на деревьях, но и в пещере – огромной, уходящей под гору. Лишь только увидев ворота, открывающие вход в нее, Бильбо почувствовал, как глубока, должно быть, эта пещера.
Гномов вели по мосту над рекой, и Бильбо увидел, как смешиваются воды двух рек – черные зачарованные струи и прозрачная, словно слеза, вода. Эльфийские фонари освещали резной мост, искусно украшенный листьями, и Бильбо, засмотревшись на него, едва не отстал от отряда.
Высокий эльф, видимо, военачальник, пересчитал гномов, как только они оказались внутри, и спросил мягким, но звучным голосом:
- Кто вы и откуда идете?
Кили, исцарапанный, в замызганной одежде, больше похожий сейчас на сироту, подкинутого в тряпках под дверь, чем на наследника подгорного престола, гордо выпрямился и ответил:
- Не ваше дело, господин эльф.
Фили молча кивнул, встав рядом с братом.
- Стало быть, отвечать не желаете?
- Мы гномы из Синих гор, - проговорил Фили, чуть прищурившись, - а следуем мы в Железные Холмы, навестить своих родичей.
- А по пути нападаете на эльфов.
- Не было такого! – возмутился Кили, - мы хотели просить у вас помощи, а вы!
Фили наступил ему на ногу, словно невзначай, но эльф, надменно улыбнувшись, жестом приказал ему молчать.
- Вас отведут отдохнуть и накормят, - распорядился он, - а потом король будет говорить с вами.
- Какая щедрость! – фыркнул Кили, но негромко, и вздохнул, уставившись на брата. Фили пожал плечами. В конце концов, перспектива хорошенько поесть, да не моченых сушек, а настоящей, сытной еды, и сна без страха быть утащенным в паучье гнездо, тоже радовала.