И. П.: Да, именно экзальтации.
В: С учётом вчерашнего выступления премьер-министра (смеется) впрочем, мы отвлеклись. Так кем вы его считаете?
И. П.: Тем, кем он и является на самом деле. Человеком, разумеется.
В: И ни разу за всё время общения у вас не возникло сомнений в этом?
И. П.: Ни разу.
В: А расскажите, как вы впервые встретились? Уверен, далеко не все зрители знакомы с этой историей.
(пауза)
И. П.: Что ж, вы правы. Почему бы и не рассказать? Дело было в Питере, на Литейном. Стояла необычная жара и сушь. Я шел к «Чернышевской», когда заметил его. Поначалу думал просто пройти мимо. Он походил на очередного питерского фрика, но потом я все-таки решил остановиться.
В: Извините, что перебиваю. В то время вы учились в Пединституте, верно?
И. П.: Нет. Я учился в ЛЭТИ, на втором курсе. На программиста. Собственно, именно знакомство с ним привело к тому, что я нашел свое истинное призвание.
В: Ясно, спасибо. Вернемся в то питерское лето. Вы шли к метро по своим делам. И тут увидели его. Почему решили остановиться?
И. П.: У него вид был такой… потерянный. И в то же время его сложно было назвать беспомощным: знаете, обычно у людей, попавших в трудную ситуацию, появляется такой заискивающий, просящий взгляд. Прохожие избегают его. Это на уровне подсознания: от такого взгляда веет болью и неприятностями. Тут же было нечто другое. Да, было понятно, что человек растерян и нуждается в помощи. Но в то же время взгляд у него был уверенный. Это сложно объяснить. Как будто он нисколько не сомневался, что эту помощь получит.
В: По поводу его внешности. Каким увидели его вы? Можете описать, максимально подробно?
И. П.: Молодой парень, правильное лицо, волевой подбородок, прямой нос. Пушистые брови и очень необычные глаза — карие, с золотистым отливом. Ростом чуть выше меня, сложение спортивно-худощавое. Одет в какое-то подобие рабочего комбинезона, испачканного то ли грязью, то и гарью какой-то.
В: Значит, вы подошли к нему и спросили, чем можете помочь? Так было дело?
И. П.: Не совсем. Дело в том, что он сам заметил внимание с моей стороны. Знаете, посмотрел так участливо. И спросил: «Вам нужна помощь?» И знаете, с ударением на слове «нужна». С таким участием, будто и правда мог мне помочь.
В: А вы нуждались в помощи? В тот момент?
(пауза)
И. П.: Да. Да, нуждался.
В: Интересный момент, в своих предыдущих интервью и мемуарах вы не упоминали об этом.
И. П.: Никто не спрашивал. А мне этот момент казался не существенным.
В: И что вы ему ответили?
И. П.: Я сказал, что хотел бы сначала помочь ему. После чего спросил, что с ним случилось.
В: И как он отреагировал?
И. П.: Вздохнул глубоко, и сказал правду. Он сказал, что очень голоден и хочет пить, но у него нет денег для того, чтобы купить всё необходимое.
В: Типичная история того времени, верно?
И. П.: Не знаю. Вам виднее.
В: В том смысле, что вы сначала приняли его за фрика.
И. П.: Возможно. Но дело совсем не в этом.
В: Вы купили ему то, что он просил? Или, может быть, дали ему денег?
И. П.: Купил. Мы подошли к ларьку с шавермой и я взял ему одну в сырном лаваше и воду без газа.
В: Себе, значит, ничего не брали?
И. П.: Нет. Это был мой ужин на сегодня.
В: Получается, вы отдали существенную для вас сумму совершенно незнакомому человеку? Причем по собственной инициативе? И вы говорите, что он обычный человек?
И. П.: Я не говорил, что он — обычный человек. Я говорил, что он человек. Будьте, пожалуйста, корректны в формулировках.
В: Хорошо. Прошу прощения. Но вы согласны с тем, что он буквально с первого момента знакомства проявлял незаурядные качества?
И. П.: Разумеется. Именно об этом я и рассказываю.
В: Верно, спасибо. Итак, вернёмся к рассказу. Вы отдали ему свой ужин и…
И. П.:…неверно! Я выполнил его просьбу о помощи. Он не знал, что это мой ужин, когда принял ее.
В: Ясно.
И. П.: Он был сильно голоден, и совершенно не стеснялся этого. Но при этом умудрялся сохранять достоинство. Это сложно объяснить.
В: Что было после того, как он насытился?
И. П.: Он снова спросил меня, нуждаюсь ли я в помощи. И я ответил, что нуждаюсь. Я признался, что меня достало безденежье. Моя семья была небогатой, мне каким-то чудом удалось поступить на бюджет, и со мной учились ребята, которые вообще не знали, что это такое — материальные проблемы. Иногда удавалось подработать, но проблема в том, что я не умел себя толком продавать. В смысле, свои услуги. Хотя уже тогда неплохо кодил. Это очень тяжело морально, видеть, как люди, которые существенно уступают тебе в интеллектуальном плане, ведут образ жизни, о котором ты и мечтать не смеешь.