Но мальчик забрал ключ. И изрядно потрепал нервы Хагриду во время похода по магазинам. Да еще и от купленной ему в подарок совы отказался!
Видел директор филина мальчишки. Такого издали не заметишь! Ко всему прочему Поттеру кто-то догадался рассказать о кровной привязке, и птица весьма недвусмысленно клюнула директора в палец, когда тот попытался ее погладить. Намерение контролировать почту мальчишки с треском провалилось.
Письмо гоблинов десять дней назад лишь еще больше разозлило Дамблдора. Эти мелкие негодники довольно недвусмысленно заявили, что директор все также не является официальным опекуном Гарольда Джеймса Поттера, а без подтверждающих данный факт документов они не то что отчеты высылать, даже сам запрос рассматривать не собираются.
— Как все просто с магглорожденными… — посетовал Дамблдор.
В мире магии никого не волновали дети-маги, рожденные среди магглов. За ними вот уже много лет не стояли покровители, родственники-волшебники или имя славного рода, а потому никто не оспаривал магическое опекунство директора. Вот только и взять с них было нечего…
А ведь даже в детском сейфе Гарри Поттера наверняка хранилось не только золото, но и множество редких и ценных артефактов. А книги! Кто знает, какие книги хранились там! Директор в сотый раз пожалел, что не уговорил Джеймса написать доверенность на свое имя. А все Лили Поттер! Именно она в последние годы жизни оттянула на себя внимание мужа, лишив Альбуса прежнего влияния на наследника рода Поттеров. Спасало лишь то, что Лили родилась не в чистокровной семье и знала о мире магии не так уж и много, иначе директор рисковал заполучить в ее лице довольно внушительного противника. Да что там! Девочка даже магически превосходила своего супруга, а уж головой думала лучше, чем все мародеры вместе взятые.
И вот теперь богатство и редкие вещицы Поттеров планомерно уплывали из рук великого и светлого мага. С этим стоило что-то сделать. Именно обдумывание нового плана и не давало директору спокойно спать по ночам.
— Нужно будет зазвать мальчика к себе… — прошептал Альбус. — А там и вытребовать ключ обратно. Убедить, что у меня он будет в безопасности. И еще… доверенность. Да, подсунуть доверенность!
Обдумывая то, как бы похитрее составить документ, Дамблдор поднялся и принялся вышагивать по кабинету, рассматривая многочисленные приборы. В какой-то момент он подступил к одному из шкафов и отпер его магическим паролем, воззрившись на небольшой тканевый сверток, покоившийся на средней полке. Неосознанно маг вытянул вперед руку, но отдернул, так и не прикоснувшись к легкой прохладной ткани.
Мантия-невидимка. Мантия-невидимка самого Игнотуса Певерелла.
Такая желанная добыча.
Величайший из трех артефактов старинной семьи.
Но Дамблдор даже не мог ее коснуться, не испытав жгучей боли и холода с тех пор, как Джеймс умер.
Мантию директор забрал из разрушенного дома в ту ночь, когда Темный Лорд убил Джеймса и Лили. Всучив маленького Гарри заботам Хагрида, Альбус спешно обшарил дом, складывая в бездонный мешочек все ценное. Он едва успел до появления авроров — в те дни мракоборцы не справлялись и часто прибывали на место происшествия с большим опозданием.
Тогда Дамблдор не заметил странных ощущений, слишком уж спешил, едва напоминая со стороны великого волшебника. Но после, уже в своем кабинете, разобравшись с делами и отправив Гарри к тете и дяде, старый волшебник обнаружил, что на мантии и кое-каких других вещах лежат сложные чары магической принадлежности. И если книги просто не открывались, то мантия жгла холодом, стоило лишь накинуть ее на плечи.
Будь Джеймс жив, подобное вряд ли случилось, все же он доверял директору и считал его почти своим наставником. Но теперь хозяином мантии по магии и крови был юный Гарри, и магия Певереллов не преминула напомнить Дамблдору, что один из Даров Смерти он не получил в дар или во временное пользование, а банально украл у законного владельца. Попытка исправить ситуацию обезболивающими чарами провалилась — на плечах директора мантия в считанные минуты превращалась просто в старый кусок ткани, ничего и ни от кого не скрывая.
Даже десять лет спустя этот провал злил волшебника, будто еще раз напоминая, что ни заслуги перед обществом, ни открытия в области алхимии, ни Орден Мерлина, ни добрый взгляд и мудрые речи не изменят того, что он, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, всего лишь самый обычный волшебник, а не представитель какого-нибудь древнего и благородного рода, сохранившего в своих многочисленных сейфах богатства предков.