О предателях крови Гарри вычитал в библиотеке Поттеров после того, как дочитал Кодекс и обнаружил в конце весьма солидный список фамилий с пометками. Юный волшебник не собирался относиться к семье Рона предвзято, искренне считая, что Кодекс лишь предупреждает о нежелательности родства с предателями крови, но не мешает с кем-то подобным общаться или даже дружить.
Хоть внешне и по поведению Невилл и Драко сильно отличались, но их ауры оказались одинаково невнятными, тщательно прикрытыми родовой защитой. После изучения и сравнения с собой, Гарри решил, что оба мальчика находятся в статусе наследников своих семей и довольно неплохо это осознают, не полностью полагаясь только на защитные артефакты.
В Большом зале рассматривать волшебников стало тяжелее, и Поттер смог лишь немного изучить ауры преподавателей и работников Хогвартса. Он мгновенно понял, что завхоз не маг, а вот его кошка — весьма необычный фамильяр с пусть маленьким, но полноценным магическим ядром. Что странная дамочка с безумной прической и в огромных очках по какой-то причине не умеет скрывать ауру и как-то странно реагирует на других, будто видит магию людей даже без тех усилий, которые прикладывает сам Гарри. Что все остальные учителя отлично закрываются, но трое — особенно тщательно.
Одним из них оказался директор, весь пир осматривавший зал сквозь свои очки-половинки. То и дело мальчик ощущал на себе его пристальный взгляд, и в эти моменты голова начинала немного побаливать, будто кто-то пытался просверлить дырку в черепе. При этом сам волшебник весь вечер просидел тщательно укутавшись в множество слоев защиты, от чего его аура поблекла до серовато-белого пятна.
Вторым волшебником был Северус Снейп, от которого Гарри тоже время от времени чувствовал интерес, но ничего более не происходило. Хоть облик декана Слизерина и вызывал некоторое отторжение, но инстинкты Гарри молчали, а им он верил больше, чем кому-либо или чему-либо иному.
Даже когда за столом упомянули, что зельеварение — один из сложнейших предметов, а преподаватель — человек невероятно строгий и требовательный, Гарри не перепугался. Гораздо больше его обеспокоил с виду безобидный учитель защиты от Темных Искусств в восточном наряде и фиолетовом тюрбане. При взгляде на него у Поттера дико разболелась голова. И особенно — шрам. Мальчик даже скривился и прижал руку ко лбу. Этот жест не укрылся от старосты Пенелопы и Северуса Снейпа, как раз в этот миг уставившегося на Гарри с весьма задумчивым видом.
— В чем дело, Гарри? — насторожилась девушка.
— Шрам внезапно заболел, — выдохнул мальчик, не отводя взгляда от учителя в фиолетовом тюрбане. — Кто это?
— Где?
— Сидит спиной, в тюрбане, — коротко пояснил мальчик.
— Это профессор Квиррелл, — ответила староста. — Он будет вести ЗОТИ. У нас каждый год разные преподаватели этой дисциплины.
— Он странный… — выдохнул Гарри и тут же пожалел о сказанном, ведь для объяснения следовало кое в чем признаться. Но на счастье Поттера Пенелопа поняла его по-своему и хмыкнула:
— Это верно. Он раньше вел у нас маггловедение, но потом уехал куда-то… Будто бы в Албанию. Несколько лет путешествовал, а потом вернулся вот таким. Раньше он не заикался, а теперь похож на пугливого зверька. Интересно, как он собирается учить нас защите?
Гарри не сказал бы, что Квиррелл так уж безобиден. Мальчик чувствовал в этом человеке что-то странное и пугающее. Но не мог рассмотреть и понять, что же так настораживает в профессоре — учитель закрывался лишь немногим хуже, чем Северус Снейп или директор.
Перевернувшись на другой бок и выкинув из головы преподавателей, Гарри попытался уснуть, но мысли вновь вернули его в Большой зал. На этот раз к речи директора.
От предков Поттер знал, что Хогвартс не совсем похож на обычную частную школу. Но мальчик совсем не ожидал, что в первый же вечер детям объявят о том, что в школе каждого студента подстерегает опасность. И ладно Запретный лес! Но опасность прямо в стенах Хогвартса? Это казалось и странным, и неправильным. Еще больше мальчика удивило то, что никто такому положению дел не удивился. Учителя вели себя спокойно, а студенты больше походили на малышей, услышавших о чем-то дико интересном.
— Не удивлюсь, если в коридор на третьем этаже устроят целое паломничество, чтобы узнать, что же там такое скрыто, — предрек мальчик. — Такое чувство, что именно на это и был расчет. Уж если хочешь оградить от опасности, то нужно опасность скрыть, а не рассказывать о ней сотням детей!