Он больше моего тела. Наверное, Мирсиа подумала, что я уже выросла. Она ведь не знает, что я все еще болею и чувствую себя, с каждым днем хуже. Или знает, но давно не видела мое тело.
-Это на будущее,- сказала мама, взяв его в руки.- Лила, еще вырастит и будет его носить.
-Конечно,- улыбнулся дедушка, протягивая ко мне ложку,- если Лила будет много кушать. И тогда перестанет болеть.
-Это же не я виновата!- надулась, но кашу съела.- Я не хочу болеть, но не могу не болеть. Вот. Больше не хочу,- отрицательно покачала головой.- Хочу конфету, чай и спать.
-Давай выпьем сначала настойку,- сказала Парэлла, поставив на стол желтую кружку с рисунком бегемота.- А после пойдем спать. Да, солнце?
Кивнув, взяла в руки кружку и начала пить. Вот только дрожащие руки не могли держать кружку, поэтому я ее уронила. Она упала на пол, но не разбилась. Папа, зная, что я безумно люблю эту кружку, заколдовал ее от любых падений, трещин или чего-то еще, что может меня огорчить.
-Я подниму,- вздохнула Парэлла.- У Лилы руки трясутся, значит, состояние ухудшается. Нужно в постель и зажечь палр.
-Всем привет!- в столовую вошли два брата двойняшки – Сэмюель и Динаэль.
-Лила,- улыбнулся Дин и подошел ко мне, присев на корточки.- Ты как?
-Спать хочу,- сказала и зевнула.- Отнеси, пожалуйста!
Я протянула к нему ручки. Он посмотрел на дедушку, который поцеловал меня в затылок, и передал на руки старшему брату. Укутав в одеяло, вместе с Парэллой, понес обратно в комнату.
-Игрушка!- закричала, увидев пакет.
Сэм взял пакет, подошел к нам и погладил меня по щечке, не забыв щелкнуть по носу, как делал с самого моего рождения. Вяло улыбнувшись ему, положила голову на плечо Дина и зевнула. Меня уложили на кровать, до этого сменив постельное белье, и Парэлла продолжила меня лечить.
Глава 2
Иногда я думаю о том, что всем было бы проще жить, если бы я умерла еще в детстве, при родах. И мама меньше переживала и папа. Бабушка бы не плакала в своей комнате, после того, как уходила от меня. Братьям не приходилось бы приезжать каждые выходные с Академии, потому что я того хочу, а могли бы развлечься с друзьями в городе или познакомиться с девушками, чтобы найти ту самую и на всю жизнь.
Я как-то раз спросила у папы, сидя с ним в библиотеке, укутанная в махровое розовое одеяло, когда мне было немного лучше, о том, почему они все еще возятся со мной и до сих пор так сильно любят.
-Лила,- улыбнулся папа, присев рядом со мной на кожаном диване,- как ты можешь думать о том, что мы можем тебя не любить? Ты для нас самое дорогое. Ты моя и мамина частичка души, поэтому любили, любим и будем любить всю-всю жизнь,- он нежно провел рукой по моим волосам.- Ты мое персональное сокровище.
-Правда-правда?- прошептала сквозь улыбку, заглядывая в красивые карие глаза.
Папа улыбнулся, посадил меня к себе на коленки и обнял крепко и нежно. И я верила, что мама с папой любят меня, друг друга и всех остальных родственников. И я их всех люблю.
Криэлла вошла в комнату, где мы с Сани пытались нарисовать плакат ко дню рождения Майры. Ей сегодня исполняется сто лет и на этот праздник приехали ее друзья, друзья родителей, друзья братьев, друзья друзей и еще какие-то люди, узнавшие о празднике. В общем, весь дом был наполнен гостями.
-Нет, давай лучше розовым!- протестовала Сани, вытащив из моей сжатой руки бирюзовый фломастер.
-Но мне не нравится розовый!- негодующе воскликнула, попытавшись забрать бирюзовый.- Я хочу этот цвет. Отдай!
-Но это будет не красиво,- спокойно сказала Сани, кинула бирюзовый фломастер на пол, и начала рисовать розовым.
-Ты все испортила,- вздохнула и посмотрела на улыбающуюся Криэллу.- Что-то случилось?
-Там та-а-а-кие приехали мальчики,- она закатила глаза и присела на кровать рядом со мной.
-Эл, тебе только тридцать,- пробубнила Сани,- чтобы думать о мальчиках. Все, я дорисовала!
Глянув на почти весь розовый рисунок, скривилась, спрыгнула с кровати и подошла к зеркалу. Тусклые, но уже довольно длинные светлые волосы мама заплела в красивую прическу. Жена Повелителя – Жизель, подарила мне замечательное темно-синее платье с разлетающейся юбкой. И оно мне подходило просто идеально. И сейчас я была не такая уж болезненная, а обычная.
-Идемте уже,- простонала Криэлла.- Там сейчас все самое вкусное съедят, а нам только объедки останутся.
Мы вышли из комнаты, напивая песню о дне рождении волчицы, которую поют в полночь для именинника. Сани несла в руке плакат, но остановилась у лестницы.
-А давайте нарвем ей цветов!- она посмотрела на нас, раскрывая губы в улыбке.- Не хотите?