– Оставь нас, Винсент, – попросила вдова, не отводя взгляда от помрачневшего лица Салливана. Когда дверь за репортером захлопнулась, в помещении воцарилась гнетущая тишина. – Я прочла новости в Телеграме. О Вуди мне сообщили на проходной. Что произошло?
– Я не справился с возложенными обязанностями лидера, – сухо констатировал Маркус, признав полное поражение и подняв обе руки вверх.
– По крайней мере ты прочитал мое письмо. Наша старомодная привычка, – выдохнув, Перри не стала требовать освобождения главного кресла, хотя эдемовец порывался уступить место. В этой пустой формальности нет никакого смысла. – Я не считаю, что ты не справился. Если бы вместо тебя работал Томас, то он бы ограничился сущим бюрократизмом. Не рискнул бы вмешиваться. А ты организовал поисковые отряды, связался с полицейским департаментом, позвонил нашим журналистам в редакциях и попросил предоставить подробности, завел Телеграм канал, чтобы мы участвовали в информационной войне и не позволяли другим дискредитировать себя. Разве кто-то справился бы лучше, чем законник-нарколептик, отстраненный от командования, а затем вернувшийся на трон благодаря нелепой случайности?
– Такое красноречие обычно появляется у тебя после неудачной сделки. Все настолько плохо? – прикусив нижнюю губу, женщина отвернулась и, вздернув подбородок, вгляделась в черты лица собственного супруга, искаженные картинным полотном. – Неудачная поездка?
– Ты понятия не имеешь, насколько, – передернув плечами, Виктория подошла к ящикам стола, провела быструю ревизию и извлекла наружу свой выключенный телефон. – Как я и предполагала, мой прежний рекорд побит. Восемьдесят сообщений.
– Я уверен, что половина точно от меня. Не поверишь, но до меня не сразу дошло, что ты отключила мобильный. Так ты поступила всего три раза за пятнадцать лет. Случилось что-то экстраординарное или мне не следует задавать такие вопросы?
– Я познакомилась с настоящим Дьяволом. И поняла, почему люди утверждают, что Бог мертв, – насладившись эмоциям растерянности и недоумения на внешне спокойном лице Консультанта, Перри лишь слабо улыбнулась и развела руками. – Долгая история. Ты не поверишь, но в другой раз расскажу подробнее. Кстати, пересеклась с нашей общей знакомой. На удивление, не на Тенерифе.
– Неужели? И как она поживает? Честно говоря, не думал, что она сумеет задержаться где-либо на целый год. Это не в ее стиле.
– Возраст меняет привычки, – глубокомысленно заявила Виктория, доставая новую пачку сигарет из того же ящика, представляющим никотиновое святилище. – Скажи, ты никогда не хотел взять и просто все бросить? Убежать куда-нибудь далеко и никогда не возвращаться в это проклятое место?
– Смотрю, отдых пошел тебе на пользу. Откуда такие противоестественные желания? Наш Город – священный пандемониум! Зиккурат разврата, Колизей похоти. Система ценностей, достойная любого уважающего себя выродка! Разве не потрясающе?
– Твой оптимизм всегда забавлял. Но мы ведь действительно ни разу не пробовали изменить что-либо. Хотя бы в собственных жизнях. Каждый день – одно и то же. Мы в ловушке.
– Мы сами избрали такой путь. Помнишь? Наш выбор. Пятнадцать лет назад.
– Вскрыли коррупционную схему и едва не были казнены по статье государственная измена. По-прежнему веришь, что это был наш выбор – начать сопротивляться абсолютному беззаконию? Я бы лучше грелась на пляжах Монте-Карло, чем разрабатывала очередную схему по ввозу оружия на территорию Республики. И откладывала огромные резервы на взятку главе таможни.
– У тебя бы не получилось надолго отстраниться от дел, – целую минуту Маркус хранил молчание, обдумывая услышанное. Ничего нового не было сказано. Это слишком очевидно. – В этом твоя суть. Ты хотела изменить мир. Ты воодушевляла всех нас своим примером отчаянной борьбы. И ты показывала, каково это – гордо переносить любые испытания и лишения. Как выжить в этом чертовом Городе. Как договориться с Волкером и остаться в выигрыше. Или как обмануть его, но при этом остаться в живых. Я бы сказал, что вершиной твоей карьеры должна стать Ратуша. Или президентское кресло. Но лучше держаться подальше от этого болота.
Никак не отреагировав на комплиментарную браваду, Королева вбила старый номер телефона телохранителя и попросила подняться в кабинет вместе с картиной. Через пять минут он вошел в помещение и, дождавшись, пока случайные эдемовцы занесут стремянку, аккуратно заменил портрет великого дипломата на репродукцию, иллюстрирующую безумие. Следовало признать, умалишенный Сатурн прекрасно вписался в общий мрачный интерьер. Сделав пару шагов назад, Маргулис бросила на полотно оценивающий взгляд и отстраненно кивнула.
– Это подарок одного хорошего друга. Пусть висит здесь как напоминание, – затянувшись, Перри прикрыла глаза в попытке отогнать приятные воспоминания о совместных ночах с Лжепророком. За все семь часов не раздалось ни одного звонка. Ни одной попытки установить контакт. – Вуди… вы похоронили его?
– Наши знакомые из крематория приняли нас без очереди и сделали так, как мы просили. Скоро можно будет забрать прах и развеять его над морем или в месте, о котором он мечтал.
– Он хотел посмеяться над всеми нами и умолял, чтобы его прах развеяли с крыши Эдема. Чтобы его частички разнесло по всей дороге и, возможно, они попадут на какую-нибудь машину, похожую на ту, от которой он пострадал в прошлом, – драматический момент прервал влетевший в комнату пес, вилявший хвостом и поднимающий лапы в надежде получить ласку от пропавшей хозяйки. – Боже мой, ты хотя бы заботился о нем? – приказав кобелю успокоиться и сесть, она погладила огромный череп и почесала опущенное ухо. – Знаешь, о чем я подумала? Может, мне стоит покинуть клуб? Раз и навсегда?
– Тебе стоит хорошенько все обдумать, иначе поспешное решение грозит нарушить твой покой, – юрист, захваченный врасплох, попытался воспользоваться рациональным подходом. Потерять лидера в такой ответственный момент – равносильно уничтожению организации как таковой. – Ты чересчур хорошего мнения о моих способностях. Без тебя я не справляюсь.
– Прошу прощения, госпожа, – распахнувший двери Илай наклонил голову в знак подчинения, как старый пес. – Внизу Премьер-министр. Что нам с ним делать?
– Впустите, – выдохнув струю дыма, вдова запрокинула голову и размяла плечи. – Вы обыскали его? – получив утвердительный кивок, женщина затушила сигарету об пепельницу и опустилась в главное кресло, предусмотрительно освобожденное. – Какое оправдание своим мерзостям он придумал на этот раз? – Маркус, сложивший руки перед собой, сел по правую сторону от Перри. Вернувшийся телохранитель притаился за углом с заложенными за спину ладонями. Данбар же предпочел закрепить за собой позицию человека, отвечающего за безопасность асов, и подошел к столу. Вчетвером они дожидались незваного гостя.
Мастерс, с трудом перебирающий каменными ногами по высоким ступеням, поднялся наверх и, подчеркнуто вежливо постучав согнутыми костяшками в приоткрытую дверь, криво улыбнулся с присущим только ему одному оскалом. Тем не менее, он выглядел скорее как уставший от бойни зверь, а не победоносный кандидат в Президенты. Поприветствовав всех легкой усмешкой, уже не такой озорно-насмешливой, Дуайт без разрешения сел в кресло, приставленное к огромному столу. Отказавшись от предложенных напитков, он пристально рассматривал обстановку, словно почувствовав незримые изменения. Наконец, бегающие карие глаза, лишившиеся ценного для любого политика блеска, сконцентрировались на картине с удручающим сюжетом. Репродукция привлекала больше внимания, чем оригинал из музея Прадо. Было видно, что она произвела на посетителя определенное впечатление, поскольку он нервно переменил одну ногу на другую.