– Тебе повезло не застать самый темный период этой страны. Кризис, сопровождаемый массовыми истреблениями граждан. В особенности – аристократов. Многие ошибочно полагают, что именно я проводил так называемую политику классовой сегрегации, – вертя бокал в руке, Кассиус замолчал на долю секунды. Сторонники высокого модернизма заклеймили нынешнего лидера пережитком прошлого, не более. Ошибочное мнение. – А они еще называли меня марксистом. Абсурдная чушь. Я издавна был против устранения определенных слоев общества. Все эти слоганы придумали уже после Революции или во время нее, когда требовалось оправдание для грабежа и разбойничества. Я не останавливал низкие порывы своих соратников. Церберов следует иногда выпускать из клетки, давать им свободу. В противном случае они нападут на хозяина. – проведя пальцами по остаткам волос на затылке, Маунтан облокотился на спинку кресла и прищурился. – Я не хотел лишиться всех преданных соотечественников, не хотел стать причиной их гибели. Наоборот, я возродил почти всю интеллигенцию, от которой систематически избавлялся мой предшественник. Хотя во власть пустил чересчур много масс. Виной тому пройденные войны – они стирают все снобистские предрассудки.
– Я читала несколько разоблачительных статей по Вашей биографии. Весьма занимательно.
– Статьи из газеты “Республиканская Правда”? Местный редактор, Джонни, был профессионалом в своем деле. С ним всегда интересно работать. Но половина из написанного разоблачения, так или иначе, спроектирована мной. Ложный след, – вздохнув, Магистр поставил пустой бокал на стол и наклонил голову вправо – излюбленный жест благожелательности. – Я прошел спецподготовку в элитных войсках Соединенных Штатов, был завербованным солдатом и исполнял грязную работу за других. Среднестатистический идеалист с высокими моральными устоями, отосланный в самое пекло мира. Вьетнам. Это стало поворотной точкой, концом истории и частички человечности. Там не светило солнце, не шумел океан и не раздавался смех. Единственное, что поддерживало меня, как и тысячи других наивных мальчишек, это воспоминания о молодой жене. Когда я покидал дом, она поцеловала меня в щеку на закате дня. Я почти умер, осознавая произошедшее. Действительно ли я заслужил этого? Правда ли все это? И в данный момент я чувствую тоже самое. – улыбнувшись краешком губ, Отец нации тут же помрачнел. – Я знал, что не умру в той бойне. Это было бы скучно, а я всегда хотел необычной смерти, поэтому и пошел в армию. Подарил стране бессмертного солдата, выжившего, избранного. Но мне этого было мало.
Афганистан стал второй попыткой почувствовать себя живым.
– И помогло? – вдова словила себя на мысли о том, что хочет понять старика. Он держал в страхе весь мир, люто ненавидевший пожилого диктатора, но не рискующего вступить с ним в открытое противостояние. По непонятным причинам, ведь Республика не обладала ни серьезной армией, ни передовыми военными технологиями, ни обильным количеством ресурсов.
– Я познакомился с уймой интересных людей, большую часть из которых похоронил лично. Одного я закопал под карликовыми пальмами, а второй умер у меня на руках, на фоне пыльного смерча в районе Кандагара. Прекрасное зрелище, – сцепив руки, Маунтан ушел в себя. Эти видения чересчур хаотичны. – Глупы те люди, которые ищут в войне смысл жизни. Глупы те, кто оправдывают все ее жестокости и зверства. Но самым абсурдным для меня всегда было празднование победы в любой войне. Устраивать парады, демонстрировать псевдо-военный потенциал, приносить жалкие букеты на чьи-то могилы и навешивать на себя кучу медалей? Люди сошли с ума. И когда им говоришь об этом – они видят в тебе врага, называют предателем Отечества и неблагодарным выродком. Им же плевать, что ты едва не расстался с жизнью ради того, чтобы они дышали отравленным воздухом свободы. – уставший взгляд зациклился на одной точке, где-то позади женщины. – У меня был друг, даже армейский товарищ, который разделял мою точку зрения. Он понимал хищническую природу человека, хотя сам был очень религиозен. Война изменила его больше, чем меня. Тогда он еще не верил в собственное бессмертие, но одно происшествие навсегда отпечаталось в его памяти. Он узнал все необходимые тайны и стал затворником. – снова гнетущее молчание, нарушаемое тиканьем старинных настольных часов. – Ты знала, что во времена Второй мировой войны дети в Советском Союзе, исключительно из зарождающихся патриотических соображений, высылали немного денег на производство оружия? Благодаря их стараниям появился знаменитый танк Малютка. Насколько нужно быть фанатично влюбленным в кровопролитные бойни с последующим саморазрушением, чтобы отдавать последние сбережения на производства орудий массового поражения? **
– Вы сами ответили на свой вопрос – это людская природа. С ней ничего не поделаешь. Однако она позволяет легко предвидеть последующие действия подопытных и воспользоваться этим знанием в своих целях. В конечном итоге все они превращаются в массы под давлением обстоятельств. Это идет на руку тем, кто продвигает популистские идеи, насквозь пропитанные дешевой фальшью или неоригинальными обещаниями дивного будущего.
– Увы, благими намерениями государства вымощена дорога в Ад, – опершись о подлокотники, Кассиус наконец-то поднялся с кресла и, обойдя массивный кабинетный стол, подошел к дальнему комоду. – Я перестал быть идеалистом, когда осознал всю степень бесполезности этого занятия. Не хотел расстраиваться сильнее. Но, признаться, у меня были долгоиграющие планы на эту страну. Я хотел создать тот самый прекрасный мир сродни Обетованной земле. Вышел просчет. Никому мои старания не были нужны. И тогда я понял: никому вообще не нужен такой мир. Можно оставить все как есть, лишь с мизерными изменениями, а точнее – иллюзией этих самых изменений. Если начать переделывать устоявшуюся систему, коренным образом разламывая ее на части, то вполне легко сломаться самому. Проще создать видимость, фантом покоя. Ложный след. Поверят глаза и уши – поверит и разум. Таким образом я накрыл всех участников моего эксперимента прозрачным куполом. – с этими словами мужчина осторожно снял белое покрывало с подозрительных коробок, выстроившихся в ряд у стены. Под ним все это время скрывались небольшие террариумы, сплошь окутанные липкой паутиной изнутри. – У них нет возможности выбраться. Да им это и не нужно, ибо в таком случае придется иметь дело с опасным внешним миром, с угрозами, борьбой за выживание и вечностью страданий. Нет-нет-нет. Рука, что периодически кормит и гладит их, гораздо надежнее, чем далекое неизведанное.
Знаменитая президентская коллекция экзотических пауков не могла не завораживать. Экземпляры, привезенные с разных стран и подаренные Лидеру, удобно расположились в пластиковых боксах с минимальным освещением и максимальным комфортом. Цепляясь мохнатыми лапами за деревья и бутафорные черепа, расположенные внутри их жилищ, хищники переливались разными цветами. Некоторые прятались в импровизированном логовище из паутины, на самом дне, остальные только и ждали момента выбраться наружу и атаковать.
– Удивительные создания. Опасны в своей красоте и форме, но совершенно беспомощны, – Vагистр слегка постучал по одному из террариумов с довольно апатичным членистоногим. – Этого упрямца зовут Мидуэй. Экстраординарный вид, хотя и безвредный. А вот его сосед – Дюнкерк, не в восторге от подобного вторжения. – другие пауки также не проявили чудеса гостеприимства. – Пуатье, Эбро, Дьенбьенфу, Сомма. Всего шесть. – любуясь необыкновенными творениями, Кассиус улыбался. – Я забочусь о них уже очень давно, но меня не перестает посещать навязчивая мысль о том, могут ли они есть человечину. – вздрогнув, Маргулис невольно подтянула к себе ноги. От раскованной позы не осталось и следа. – Никогда не доводилось проводить такой эксперимент. Ну да ладно, об этом следует подумать чуть позже. Прошу прощения, я – большой затейник, мне обязательно нужно что-то сделать, иначе день прошел зря. – приподнятое настроение вождя свидетельствовало об очень успешном исходе переговоров. Снова оказавшись в кресле, он уже не переставал улыбаться. – Как идут дела в клубе? Вы уже нашли замену кандидату в мэры, ведь я от своих слов не отказываюсь. Ваш человек займет это кресло и получит некоторые привилегии. ***