Они не прислали звероловов, не подожгли квартиры и не расстреляли на площади. Нет, им нужно было показательное выступление. Боль, унижение, страдания – таков девиз закона в Республике и ее народа. Салливан стал их первой жертвой. Очередной продавец сомнительного товара, нуждающийся в консультации, оказался завербованным отставником с ножом за поясом. Однако Марк, поцелованный судьбой, прикончил нападавшего одним выстрелом. Таким образом он подписал себе смертный приговор. Ему делали очевиднейшие намеки, давали понять, что его присутствие в стране нежелательно, как и копание в бумагах прошлого. Дело в том, что прошлого, как такового, не существовало. Его извратили до такой степени, что начали продавать под видом удобной для всех иллюзии.
Они превратили истину в личную собственность, расстреляли у столба Революции, продали другим иллюзионистам в обмен на красивые картинки. Никому не нужна правда – она вредна для здоровья и эмоционального состояния. Она как вирус, что въедается под кожу и расползается по венам. Идея, наряду с прошлым и истинным, приравнивалась к пустоте, высмеивалась на публике. Зачем вся эта мишура? Лучше придумать умопомрачительный слоган: удачный маркетинговый ход для торговли на рынке лжи. Зачем кому-то эти два никчемных столпа? Ими невозможно удовлетворить себя или партнера. Ими нельзя насладиться, как музыкой Вивальди. Их нельзя распробовать, как деликатесы и спиртные напитки.
Нет, общество готово сожрать любой готовый продукт, пусть и залежалый. Их ведут на заклание, на бойню номер пять. Или шесть, или семь – неважно. Увы, нескончаемый круговорот кровавых расправ еще не финишировал. Эта уродливая машина поглощала всех вольнодумцев или инакомыслящих, а ремонтировал ее Кассиус Маунтан. Но самое жалкое в этой ситуации заключается в том, что они сами возвеличили его, сами посадили на престол и отдали личные тайны. В надежде на защиту от…? А притягательный в своих обещаниях Лебедь не покончил с жестокостью. Он пособничал ей наряду с остальными лживыми мразями. В итоге это привело к тотальному контролю всех аспектов жизни. Вернее, тех, что отвечают за свободомыслие. Если ты спиваешься в борделе на окраине, в окружении всех своих демонов, и при этом не вмешиваешься в политические структуры – ты неинтересен. Если ты принимаешь участие в подпольных организациях, выходишь на митинги за права чего-нибудь, и призываешь к свержению Вождя – ты преступник. Если мешаешь его друзьям и начинаешь копать под них – ты дважды преступник. ** ***
Потому что Большой Брат никого не боится. Ему не страшны претенциозные статейки или угрозы с высоты деревянного стульчика – они лишь забавляют, вырывают из серых будней и напоминают о том, как смешны люди в своей беспомощности. А вот друзья Вождя не отличались азартностью. Им не нравится посягательство на личное пространство и семейные активы. Любое поражение выводит их из себя, пробуждая древние хищнические инстинкты. Они не ходят на комедийные шоу, не очень любят сатиру и не являются поклонниками изобличительного Хаксли в дешевой обработке. Лучше держаться от них подальше. А Салливан пренебрег инстинктом самосохранения и предчувствием. И попал в сырое помещение с порванным матрасом, где предавался самобичеванию. Отовсюду из поврежденных труб стекала вода, сливаясь в омерзительную симфонию капания. Впрочем, это лучшее, что удалось найти Долану, когда он вывозил адвоката из Города, а затем тайно возвращал обратно, надеясь запутать следы. *****
На Маркуса объявили охоту. Звероловы моментально активизировались и распотрошили квартиру, а компрометирующие материалы вместе с трупом подосланного наемника доставили куда надо. С завидным рвением, не присущим бюрократии, Верховный Трибунал добился смертного приговора. В такого рода делах еще требовалась личная подпись Президента, так как времена казней без разбора прошли. И все еще была надежда на милосердие старика, давно отказавшегося от людской крови. Однако он не мог проигнорировать требования рассвирепевшего окружения. Местная верхушка не жаловала самопровозглашенную Лигу Справедливости и призывала покарать псевдогероев. Тогда на бумаге появилась аккуратная, каллиграфическая завитушка и печать. Впоследствии фотографии законника транслировали по всем выкупленным каналам с призывом сообщить местонахождение опасного преступника.
Его выставляли в негативном свете, едва ли не приравнивая к Зодиаку. Очаровательная насмешка. Среднестатистический юрист, не мечтающий о головокружительных высотах, стал разыскиваемым профессиональным подрывником и повстанцем всего за одну ночь. Вынужденный скрываться в развалинах за Городом, Маркус в итоге оказался в подвальном помещении заброшенного казино. Неподалеку от самой Ратуши, оплота всего мирового Зла. К счастью, его постоянно навещала Виктория, которую не успели линчевать за содеянное. Она приносила необходимые лекарства, еду и алкоголь. Все то, что могло притупить боль. Возможно, будущая Королева чувствовала вину или питала сочувствие к больному нарколептику. *****
– Как там – наверху? – Салливан задавал этот вопрос каждый раз, когда женщина приходила. Ведь никто не запрещал верить в лучшее.
– Все по-прежнему, – оглядевшись, Перри заметила остатки белого порошка на маленькой тумбе-столике. – Сколько ты принял?
– Достаточно, чтобы хотеть еще. Ты принесла?
Подавив отвращение, Виктория извлекла небольшой пакетик с известным содержимым. Положив его возле матраса, она опустилась рядом на стул. Обычно она уходила в другое помещение, дабы не наблюдать за падением ангелов, но сегодняшний день станет исключением. Разговор с Волкером отнял слишком много сил, а итогом все равно стал отказ в помощи. Поэтому желание напиться крепчало, равно как и желание присоединиться к наркотическим грезам. Покончив со всем, Маркус скривился – переборщил с количеством – и сразу же рухнул на мягкий матрац. В расширенных зрачках пылали вечные огни, мерцали бессмертные звезды и возрождались обломки статичной сферы.
Все хорошо, все прекрасно.
– Если мы выживем, дорогая, то предлагаю сделать из этого места нечто иное, – дико рассмеявшись от собственных слов, адвокат взглянул на спасительницу. Его волчий профиль в отблесках слабого лампового света становился более выраженным. В нем пробуждался монстр. – Представь себе их выражение лица, когда они осознают, что прямо под носом у них открыли клуб. В честь того самого невинного смертника, которого они хотели устранить.
– Клуб? – переспросила озадаченная Перри, даже не удосужившись взять стакан. Ей простят такой несущественный моветон, как надпитая из горла бутылка виски.
– Я чувствую приближение Рая. Все верно. Назовем наш клуб Эдемом. Это станет напоминанием… символом бессмертия нашей идеи. Бессмертия правды и торжества прошлого.
Несмотря на толщину стен, в их маленькое убежище все равно проникали отзвуки дождевых капель. Превратившись в ливень, те барабанили по разбитым окнам на верхних этажах. Тогда Консультант подумал, что это сам Бог одобрил его замысел. Или он действительно общался со Всевышним в недрах затуманенного подсознания. Так прошла еще неделя, медленно уничтожавшая разум, подтачивающая остатки адекватности. Сирены полицейских машин заставляли пробуждаться среди ночи или дня – он потерял счет времени – и подскакивать на месте. Внешний мир начинал постепенно растворяться в затуманенном пространстве. Мука, боль и смерть потеряли смысл. Маркус перевоплощался в совершенную версию себя, в нетленный дух. Благодаря наркотикам, разумеется. Дозы, балансирующие на грани смертельного и вечного, все же превратили его, двадцатипятилетнего сумасброда, в измученного маргинала.
Но однажды случилось страшное. Мини-царство ядовитого зелья пришло в упадок. Потому что она не вернулась.