Сам он никогда не попадал в плен – ни к кому из многочисленных противников. Его бы не спасли, а обладание ценными сведениями приравнивалось к священному дару, который следует уничтожить. Жаль, что он бессмертен. Пули неизменно пролетали мимо, не задев ни одного незащищенного участка кожи; вражеские снайпера, натренированные годами, промахивались, гранаты не попадали в цель, попутно взрывая половину лагеря, а неприятельские отряды истребляли задолго до того, как они успевали застать защитников врасплох.
Но такое необычайное везение не могло длиться вечно.
Рано или поздно ему придется поплатиться за то, что он считал себя Богом. Судный день настал гораздо позже, чем ожидалось. Воспоминания о тех моментах почему-то были повреждены, точно неисправная карта памяти. Скорее всего он лично порезал все связующие нити, оставив куски кинопленки с отдельными кадрами. Никто не должен получить доступ к подсознанию самого могущественного человека в мире. А с таким прошлым это практически невозможно.
Где-то на задворках сознания все еще возникали те ужасные картины. Заброшенная военная база, десятки убитых. Ночные кошмары насильно поднимали его с постели, вынуждая дергаться и вздрагивать от каждого шороха. У них было ровно три дня, 72 часа до мощного авиаудара, после которого не останется ничего. Все давно не имело значения. Или он искренне хотел убедить себя в том, что все осталось позади. Им нужно было придумать способ выбраться, способ остаться в живых. Любой ценой. Чувство вины продолжало сжирать его изнутри, хотя душа давно очерствела.
Они молились о спасении. Думали, что Всевышний их услышит. Но он оставался глух. Ненависть приходила на смену бесконечной жалости. Скольких людей он убил? Есть ли такая цифра вообще? Вода быстро закончилась, на вторые сутки. Фляга не смогла обеспечить троих человек. А пищи у них не было вовсе. В безжизненных глазах стоят слезы, когда он вспоминает тот отвратный вкус. Им нужна еда. Выбора не было. Жребий ведь пал даже не на него, ведь он бессмертен. Чета богам. Проще оправдывать себя таким образом. Крест, все время находившийся при несчастной жертве, сослужил хорошую службу. Для удушения понадобились все силы.
Все окончательно смешалось в воспаленном мозгу: оглушающий рев вертолетного пропеллера, дымка от автоматной очереди, кровавые реки в выгребной яме и вопли израненных соотечественников. Все это поломало ему психику, раздавив механизмы в недрах сознания. Какой-то винтик, отвечающий за адекватное восприятие, выпал из системы. После содеянного они молились еще дольше. Быть может, Творец внял их просьбам и даровал спасение. Это был процесс трансформации в монстра. Печати уже сломаны. Мы никогда не будем говорить об этом.
Но помни: это – твоя вина!
Он помнил. Каждый раз, закрывая глаза, виновник представлял себе лицо павшего в бою товарища – по официальной версии для героической сводки. Но истина таилась в огромном шкафу, вместе со скелетом предательски убитого сослуживца. Остается только надеяться, что до них никто не доберется. “Недавние события в Республике привели к неоднозначной реакции со стороны мировой общественности. Политика президента Резерфорда, провозгласившего классовую чистку, была расценена многими странами как акт геноцида”. Впервые они услышали новость о так называемых чистках на базе, после всего случившегося. Шокирующий поворот для обоих аристократов, пошедших на одну смерть, чтобы избежать другой.
“Повторяем: если Ваша фамилия и фамилии Ваших близких находятся в этом списке, вам следует обратиться на горячую линию…”. Поднявшись с кресла, солдат усиленно вглядывался в нечеткий экран, в глубине души надеясь на лучшее. Хаотичные буквы проносились мимо с бешеной скоростью. Он не узнал правды тогда. Его супругу даже не сочли нужным включить в перечень репрессированных. Или Маунтаны выжили? Он же бессмертная тварь. Значит, этот феномен распространяется дальше, как вирус, или передается по наследству? Нет. Фамилия прозвучала, а разрушенный жилой квартал опроверг соаздунню вручную легенду. Сожженные дотла здания, похороненные заживо жители, обуглившиеся фоторамки – вот истинное лицо старого режима.
“Это – твоя вина”. Несомненно. Он знал это не хуже кого-либо. Поэтому исправил все. Замолил грехи. Или ему хотелось так думать. По крайней мере, он отомстил за семью и друзей. Мало кто поступил бы также. Большинство бы просто забились в вонючие норы и тряслись бы там от страха, постепенно спиваясь. Но не Кассиус. Он откупился от смерти в бесчестии, стал великим революционером и реформатором. Создателем нового мира. Наверняка он потерял больше, чем приобрел. Неважно. Боль исчезла, а на ее место пришло осознание. Стоя там, на выжженной дотла улице, в окружении призраков прошлого, он внезапно все понял.
И рассмеялся.
Виноват не он. Кто-то другой. Бывший вождь, устроивший массовые казни. ООН, не предотвратившая гибель населения. Равнодушные советчики, потакающие прихотям необузданного безумца. Безалаберные граждане, избравшие маньяка лидером много лет назад и искренне веровавшие в его непогрешимость. Они виноваты. Но не он. Он всех спас.
– Все в порядке, сэр? – надтреснутый голос водителя вывел Кассиуса из оцепенения. – Мы приехали.
– Конечно, благодарю, – резко дернувшись, Маунтан тут же пришел в себя. Странные мысли ненадолго погрузили его в состояние задумчивости. Стареет. – Не переживай, Арман. Уверен, она приедет.
– Вы проницательны, – фыркнув, Волкер дождался, пока двери машины откроются ретивыми служивыми, и первым вырвался наружу. Последнее время компания Магистра его утомляла. Равно как и вся прочая шайка унылых подхалимов. – Все меры безопасности предприняты? Или мои люди должны сделать повторный обход?
– Нужды нет, сэр. Все под моим личным контролем, – напыщенного вида начальник охраны, явно имитирующий голос и манеры Джоша Бролина, был доволен всем и собой в том числе. Он почувствовал себя важным и нужным. Очередной холуй.
Избавившись от балласта в виде излишних воспоминаний, Маунтан наконец вышел из черного тонированного автомобиля, одного из десяти. Президентский кортеж, сопровождаемый сиренами, с пышностью промчался через весь Город. Открытие ипподрома – важное событие в жизни увядающего государства. Нужно преподнести народу новое блюдо. Обновить меню, если можно так выразиться. Поэтому Кассиус принарядился для такого случая: поверх белой рубашки был надет выглаженный фланелевый жилет коричневого цвета, застегнутый на все пуговицы. Под ним самим прятался галстук более светлого оттенка. В дополнении шли темный плащ и шляпа с загнутыми полями.
– Чувствуешь это, Арман? На вкус словно победа, – фирменный хрипловатый голос с толикой иронии нередко действовал успокаивающе. Змей умел гипнотизировать, на то ему и даны все средства. – Как думаешь, мой чемпион сможет забрать себе приз?
Перед ними раскинулась громадная по площади конструкция. Обычный ипподром с километровой дорожкой для скачек, многочисленные трибуны с вышками для более хорошего обзора, огороженные специализированные помещения, множество разных зон и секций, наглядно отделенных друг от друга. Целый комплекс, построенный по проектам чудо-городков и оснащенный современными техническими средствами. Все на высоте. На строительство ушли долгие годы и значительная часть бюджета. Более того, вся эта экстравагантная затея на грани сумасбродства могла сорваться не один раз, однако стремительно падающие рейтинги необходимо спасать вместе с имиджем на мировой арене.
– Вопрос хороший. Предлагаю Вам сходить и лично убедиться в этом, – по рации как раз предупреждали о прибытии гостей. Среди них, как ни странно, оказались представители Своры. – Я хочу встретить наших общих друзей.
– Не задерживайся надолго. Скоро приедут послы и мне стоит представить им тебя. Как потенциального заместителя.
Но его уже никто не слушал – Волкер рванул через всю территорию к центральному входу. Президента доставили к наименее людному. Пробравшись через все строения, Кардинал с двумя телохранителями вышел поприветствовать долгожданных гостей. Их скромный эскорт, состоящий из трех незаметных машин, не мог не позабавить. И они еще называют себя мятежниками? Хотя их ритуал поклонения интриговал: один из подчиненных Королевы, следопыт в душе, вышел первым. Проверив обстановку, он открыл дверь так называемым асам, а те, в свою очередь, открыли ее Виктории.