После чуда воскрешения вопросов по поводу личности малышки только прибавилось, но зато стало понятно, почему на этого ребенка объявили охоту, и зачем он понадобился королю. Правда вместо пасторальных картинок с при народным воскрешением умерших, в голову лезли ужасы с болезненным умерщвлением и последующим воскрешением врагов короны. Думается, что повторять этот процесс Его величество мог до бесконечности.
Одно не укладывалось в нарисованную воображением картину — вампиры. Им то оживление до одного места. Вампирам и мертвым не плохо.
Это только в балладах бродячих менестрелей кровопийцы мечтают снова стать людьми, в жизни все по-другому. Нет у них особых мечтаний, зато с избытком имеются неутолимые голод и жажда.
А менестрели и поэты, прирожденные лгуны, они все пытаются приукрасить, сочинив пару слезливых баллад на тему великой любви вампира к девушке и наоборот. Любви — делающей нежить благороднее и дарующей ей душу. Ну, или о вожделении вампиров и оборотней к человеческим красавицам и красавцам.
Так вот, все это сплошное вранье. Не дано этим монстрам того, чего люди сами толком не умеют! Я говорю про любовь, да и про вожделение тоже. Хотя, смотря, что подразумевать под словом «любовь». Я, например, мясной пирог, тоже люблю.
Так вот у вампиров или оборотней любой человек вызывает приблизительно такие же чувства, что у меня хорошо приготовленное блюдо. Еду, несомненно, можно вожделеть, но опять таки, не в так, как поют менестрели. С едой заниматься сексом не принято ни у нас, ни у нежити, хотя среди людей все же встречаются отдельные извращенцы, да разве стоит о них говорить.
Так чего могут хотеть от человеческого ребенка эти поганцы?
Малявка, не ведая, сколько сомнений и дум вызывает то, что она творит, потихонечку переходила от одного бездыханного зверя к другому. Со стороны казалось, что все происходит само по себе, без всяких вмешательств с ее стороны. Она просто сидела рядом с мертвым зверем, с любопытством наблюдая за тем, как стягивается располосованная плоть и, хлопая в ладоши, когда очередной зверь оживал и убегал прочь, под спасительный полог леса.
Когда трупы закончились, девчонка обратила внимание на меня. Она требовательно протянула руки, и я снова превратился в носильщика.
Небо уже окрасилось разгорающейся зарей, когда мне удалось, наконец, нагнать обозы торговца. На одном из его возов мы и добрались до столицы. Ни оборотни, ни вампиры нам по пути больше не попадались.
Купец оказался на диво не любопытным, даже не поинтересовавшись, куда делись мои воины, и откуда взялся ребенок. Малышка, на счастье, тоже больше ничем своей необычности не выказывала. Никаких воскрешений или других чудес, а внешне она ничем не отличалась от других детей. Вырастет, скорее всего, красавицей не назовешь. Слишком светлые глаза, слишком широкий рот, слишком умный взгляд, особенно для ее возраста, с виду девчонке было не больше трех лет. А если учесть факт что она еще и немая, то шансов на удачное замужество оставалось совсем немного. Хотя о каком замужестве может идти речь, если ей предстоит вырасти при дворе. Дай бог, если до совершеннолетия доживет.
В нашу столицу, город, где жались друг другу тысячи домов, разделенные узкими улочками, мы добрались затемно. Ворота нам открыли, не смотря на позднее время. Личная подпись и печать Его величества на пергаменте с приказом пропускать подателя сего документа в любое время суток, сослужили нам хорошую службу. Сонные караульные пропустили даже повозки купца, эта была небольшая благодарность за оказанное мне гостеприимство.
Устроив малышку спать на кушетке, я согрел себе воды в мыльне и, наконец, стер всю грязь, что пристала ко мне в дороге, словно вторая кожа. И вместе с грязью смылась накопившаяся усталость, так что вышел я из мыльни свежим, и сияющим, словно новенький золотой. Спать уже не хотелось, и я устроился у камина с бокалом вина поразмыслить о предстоящем визите во дворец.
Но стоило мне сделать первый глоток, как в дверь забарабанили.
Этот яростный стук мне был хорошо знаком. Так колотить в чужую дверь осмеливался только один человек, прекрасная Танита, молодая жена моего соседа. Я вздохнул, вожделенный отдых летел в тартары, опять мне предстояло полночи разнимать эту парочку. В итоге они помирятся и потом хорошо развлекутся в постели, а вот я буду чувствовать себя последним идиотом, который влез не в свое дело. И вообще у меня было сильное подозрение, что соседи специально сторожили мое возвращение из очередной отлучки, потому, что стоило разжечь камин и устроится в кресле, как они возникали на пороге.
Я обреченно распахнул дверь, и в комнату влетела растрепанная и ревущая во весь голос Танита. Ее лицо было щедро расцвечено красными пятнами, которые при ближайшем рассмотрении оказались следами от укусов. Молодка кинулась мне на шею, уткнув в камзол разукрашенное лицо, и в голос заревела, — Он меня избил! И покусал!
Почти любой мужчина на моем месте, глядя на эту безутешную красотку, немедленно рванул бы бить морду мерзавцу, посмевшему поднять руку на женщину, но только не я…. Я в очередной раз от души посочувствовал парню.
Соседа звали Агаи, и до недавних пор жизнь его была на удивление размеренна и спокойна. Этот скромный молодой человек, компаньон и главный помощник аптекаря, работал с утра, до вечера не покладая рук. У него были удивительно красивые глаза, густого зеленого цвета и очень добрый взгляд, и вообще, весь его облик навевал мысли о древности человеческого рода, уж очень утонченными и породистыми были черты лица.
Но на свою (и мою очевидно тоже) беду, на осеннем празднике урожая ему привелось увидеть дочь торговца маслом, хорошенькую Таниту и по уши влюбиться в нее. Его не смутило, что девушка выше него на полголовы и что ее плечи будут чуть уже его собственных, и что при желании она может легко согнуть ухажера в бараний рог.
Разве способен думать о таких мелочах влюбленный мужчина? Вот и Агаи не думал. Тем более, что возлюбленная была диво как хороша. Густые светлые волосы свободно спадали на плечи, форме которых могла позавидовать и богиня. Большая и, опять таки, совершенная грудь, тонкая талия, красивые сильные руги, осанка королевы, крепкие стройные ножки — ни один мужчина не прошел бы мимо таких прелестей. А чего стоит горячий взор? А страстный рот? А прелестный, ровный цвет лица? Одного этого было достаточно, чтобы покорить сердце юноши, но боги настолько расщедрились к женщине, что дали ей в довесок ничем не прикрытую чувственность и какую то дикую страстность.
В общем, если убрать все дифирамбы, описать ее можно было всего тремя словами — она была неотразима. Но, как это обычно бывает, сильной конкуренции боги не терпят, поэтому пожалели для девушки всего одной, но очень важной вещи — ума. Папаше Таниты следовало сбагрить ее в детстве посольству степной Ингахии, где женщины ни в чем не уступали мужчинам. Из нее получилась бы отличная воительница, но на нашу с Агаи беду, он до этого не додумался.
Итак мой сосед влюбился, стал ухаживать и через полгода привел вожделенную женщину в дом. И вот тут то началось….
Девица оказалась на удивление стервозной, устраивая молодому супругу скандалы по малейшему поводу. Говорила она с ним, как с нелюбимой собакой, ничуть не стесняясь посторонних. Потом она начала его бить, а он додумался сопротивляться. В результате прелестный носик Таниты стал смотреть немного влево, а у Агаи на лице появился длинный шрам от виска через всю щеку, который он мне объяснил тем, что упал на улице. Удачное оказалось «падение», направь его жена нож чуть в сторону, и парень остался бы без глаза. Вот и сегодня, если судить по укусам на щечках молодки, Агаи снова пришлось защищать свою жизнь. Интересно, это ему удалось?