Выбрать главу
Стейнар показал куда сажать машину. Межислав идеально подвел капсулу веретена на нужное место, означенное на дворе мерцающим, хорошо видным с воздуха кругом, перевел машину в вертикальное положение, и мягко опустил на лепестки амортизаторов. Стейнар повел их на поле, и далее в дом. Хозяина у трапа уже встречала многочисленная челядь. Как отметил про себя Петр, на глаз той же породы, что и жители деревни. В основном, смуглокожие, с темно-каштановыми волосами и карими глазами, но гораздо более откормленные и ухоженные.
Вперед выскочил плотный откормленный дядька – управитель, глубоко поклонился, выразил всем видом Стейнару радость, и сообщил, что новостей за время отсутствие хозяина нет никаких. Стейнар небрежно кивнул и щелкнув пальцами для акцента сказал, показав на четверых – Мои дорогие гости. Четыре комнаты. Лучших. Одежду, как достоит высоким. Стол, так чтоб ломился. – Дядька кивнул, и его как ветром сдуло. А Стейнар повел четверых по двору. Межислав глазел по сторонам.

– Ты видно стал важным ярлом, Стейнар. Нет, может быть даже князем?

Стейнар довольно улыбался.

– То ли ты еще увидишь, – пообещал он.

Двери в башенный комплекс цитадели отворились как раз так, чтобы Стейнару и его гостям ни на миг не пришлось задержать шаг. И гости вслед за хозяином вступили в дом Стейнара. Две огромных, блестящих тяжелой желтизной статуи псов сторожили вход в дом. "Золото", – небрежно махнул на псов Стейнар, кося глазом, какое впечатление произвела эта информация на гостей. Он вел их дальше по проходам. Камень, золото и железо составляли убранство. Золото свиваясь с железом, свисало с потолков цепями стилизованных светильников, и вырастало из пола статуями воинов в доспехах. Золото вплавленное в стены, бежало вместе с железом орнаментом из схватившихся в лютой схватке змеев-драконов, над потолком, и вилось узором на стенах. Друзья вертя головами во все стороны головами, от чего Стейнар тихо пузырился тщеславным довольством. Межислав смотрел на все круглыми глазами. Стас гонял в голове мысль, что если хозяин не врет, и золотишко вокруг настоящее, – то наверно благородного металла в этом доме больше чем в форт Нокс. Петр бормотал про себя о пещере Али-бабы. Андрей старательно делал морду ящиком. Про себя фырчал, – "Эрмитаж, блин, дом-кострюля, сорочье гнездо…".

Наконец Стейнар вывел их в центральный пиршественный зал. Длинный стол, огромный очаг со сложенными поленьями. Жаровни. Тяжелые богатые драппировки. Там где стены были не завешаны, виднелись барельефы .На вплавленных в камень барельефах, золотые воины с железными лицами, в уже знакомых доспехах и с излучателями в руках, шли плотным строем в атаку, падали под вражеским огнем, высаживались с небесных кораблей, и стояли почетным караулом перед могучей фигурой, с суровым лицом. Столы и тяжелые кресла ждали гостей.

– Что ж, гости мои, молвил Стейнар, – думаю, голодны вы? Однако, одежда на вас истрепалась дорогой. Стол скоро будет готов. Пока же, омойтесь, и приведите себя в порядок. Встретимся в этом зале, за дружным столом, и тогда уж толком поговорим.

Межислав поблагодарил от имени всех. Выскочил как из воздуха управитель, и повел четверых за собой. Боковым проходом вывел он их в галерею, промелькнули за чередой небольших окон далекие горы, и привел их к комнату омовений. Большая комната, три стены которых были обычные, четвертая – скала, непонятно, стилизованная, или действительно выведенная сюда часть скального основания. Со скалы бежала плещась водопадом вода, и падала в искусственный бассейн. Вроде бы тоже скальная впадина, но слишком чистая, и без одного неудобного камня или грани на дне. Быстро объяснив, как управлять рукотворным водопадом, управитель отбыл обещав принести одежду. Друзья мялись у бассейна. Да, вроде как они гости, и добр к ним хозяин. Но не свой им этот дом. А примеры в памяти подсказывали, что если где и убивают расслабившихся лопухов, то чаще всего в омовейных комнатах и банях. В античной истории евнухи топили собственных императорах в банях. В русских сказках злые цари поджигали героев в банях… Все смотрели друг на друга. В конце-концов Петр плюнул на все, сбросил с себе провонявшие путешествием обноски серебристой одежды в которых очнулся когда-то на базе, и буркнув – помру так хоть чистым, решительно полез в бассейн. За ним поколебавшись последовали Андрей и Межислав и Петр, положив однако излучатели поблизости, на расстояние вытянутой руки. Внедренная память, оказывается, работала и для бытовых нужд. Петр уверенно протянул руку к проявившийся на удобно расположенном круглом камне пульту и начал регулировать температуру воды и пещеры. Оказалось, нагнетать температуру в пещере можно серьезно, а накалявшиеся у стен камни дают чисто банный эффект. И тут возникли некоторые споры, как нужно опринимать баню. У каждого был свой рецепт. Каждый при этом, хотел показать, что он ничуть не уступает потомкам или предком. Поэтому был реальный момент, когда четверо героев, перемогая друг-друг гордостью чуть было не сварили друг друга, безо всякой помощи сказочных злодеев. Поиграли на контрасте температур, чувствуя как из горячего в холодное разливается по телу блаженство и истома от макушки до пяток. Стас любовно поглаживал ствол излучателя – внедренная память услужливо подсказывала, – что хрен ему чего будет от банных процедур, не сдохнет и не заржавеет не на такое рассчитан. В душе наступала благость.

Однако, на фоне телесного очищения, начали заявлять о своих правах и пустые животы. И буквально тут же, созвучно желаниям, возник с поклоном управитель, с помощником, и одеждой в руках. Управитель безразлично полюбовался на ствол излучателя Стаса, который было уставился ему лоб, и с поклоном разложил одежду. Из воды вылезли бодро. Зазевавшегося в блаженстве Андрея подогнали резко сменив жар на холод, отчего тот с 'еком' и нехорошими словами буквально вылетел из бассейна. Одежда оказалось роскошной, в том же варварском стиле, что и у хозяина. Ткань была яркой, блестящей, с золотым и серебрянным шитьем. Все равно, от одежды удовлетворение выказал разве что Межислав. Остальные трое ощутили себя петухами. Петр скривив лицо буркнул что-то про ярморочных ряженных. Андрей назвал свой красный с зеленым и желтым костюм "ярмаркой тщеславия". А Андрей обозначил свой как месту снайпера… Одежда впрочем была не проста. Несмотря на обилие декора, но при этом дивно мягкая и легкая. Будучи излишне просторной, она через несколько секунд подтянулась по размерам хозяев. То же сделали и богато украшенные сапоги. Полюбовались друга на друга, с кривыми ухмылками. Управитель с поклоном доложил, что высокий господин Стейнар ждет их в пиршественном зале.

За время их отсутствия зал изменился. Камин и светильники запылали живым открытым огнем, от которого барельефы на стенах казалось, ожили и зашевелились. А стол… Все четверо втянули запах, объяли его глазами и пустили слюну. Стол был богат, и мясо, зелень, хлеб, и непонятные соусы и варева, дымились, лежали холодными ломтями, и рассыпчатыми дольками. А в сосудах играли всеми цветами и оттенками неведомые жидкости. Богат был стол, и во главе сидел его хозяин. Стейнар в одежде массивной, яркой и невообразимо богатой, с золотыми обручьями и цепью на шее усыпанными драгоценными камнями. Он сидел на массивном стуле, и трехглавый дракон раскинул две головы Стейнару подлокотниками, а третью, вознес на спинке над головой. Стул-дракон мерцал красными глазами, и легонько шевелили пастями. Зрелище было дивное, но четверо гостей уже знали, что такой трон есть механическая нежить, куда проще глупее например тех кресел, что были установлены в корабле-веретене, на котором они попали сюда.