Кроваво-красный диск, медленно выкатывавшийся из-за горизонта, осветил стены и башни Королевской Гавани. Они словно вырастали из тумана, всё ещё клубившегося над землёй.
Чем выше поднималось солнце, тем всё более знакомые очертания приобретал ненавистный для Арьи город, приближаясь с каждой минутой. Вот уже стали различимы огромные ворота, в которые медленно вползала голова обоза. Показались первые дома, трактиры, гостиницы. Везде было шумно и многолюдно.
На улицах было не протолкнуться. Солдаты, горожане, торговцы — кого здесь только не было. Отвсюду звучал смех , громкоголосый говор, раздавались сальные шуточки в адрес едва одетых девиц, высунувшихся из окон, чтобы приветствовать победителей.
Ещё вчера вечером мало кто надеялся, что встретит это утро живым. Столица готовилась к самому страшному, что несёт с собой война. Но с первыми рассветными лучами стало понятно, что угроза миновала. На смену ужасу и отчаянию пришло нечто, что было трудно описать. Радость, ликование, восторг. Что-то неуловимое и пьянещее витало в воздухе, передавалось от человека к человеку, вырывалось наружу в виде смеха, брани и хвалебных рассказов о собственной доблести и трусости врага. И смешивалось со скорбью по тем, кого уже не вернуть.
Арья на своей кобыле едва плелась за перегруженными телегами. Она была чужой на этом празднике жизни. Ей дела не было до того, что пережили горожане этой ночью. Она видела перед собой всего лишь толпу, под улюлюканье которой свершилось королевское правосудие Джоффри.
Чавканье грязи сменилось цоканьем копыт по мостовой, зловоние улиц осталось позади. Ветер донес ароматы королевских садов. На смену зажиточности мелких торговцев вперемешку с нищетой простолюдинов пришла роскошь знати. Красный Замок был на том же месте. Не исчез, не провалился до самого седьмого пекла, как хотелось бы Арье. Как и вся Королевская Гавань, его обитатели от конюхов до высокородных леди, радовались победе над Станнисом. Среди многоголосого говора до неё доносилось — «... отвага лорда...», «... храбрость сира...», «...доблесть короля Джоффри...».
Чувствуя, как при имени ублюдка в её душе закипает чёрная муть, Арья склонила голову, уставившись в гриву Ласточки. Чёрные пряди размеренно колыхались, «цок, цок, цок » — в такт им цокали копыта, заглушая людскую речь.
От обоза осталась всего пара телег да человек десять конных, когда они оказались во внутреннем дворике.
Их встретил мелкий юркий человек со смешным именем Скопио. Обшарив взглядом Арью, стоявшую в общей группе вновь прибывших, он приступил к распоряжениям.
— Нет, нет, девочка. Ты пойдешь со мной, — сказал Скопио Арье, двинувшейся было на кухню, вслед за остальными.
Они шли освещенными коридорами, где сквозь открытые галереи лились лучи южного солнца, оставляя на стенах яркие блики. Этими же коридорами она шла с отцом и сестрой ровно год назад. Тогда всё было ясно и понятно. У неё была семья. Отца ждали долг и служба. Сансу — свадьба с принцем. Тогда она была дочерью Десницы. А сейчас? Кто она — виночерпий Десницы? Кто-то другой? Зачем она здесь? Для чего лорд Тайвин велел взять её в столицу? Одно было неизменно. Она — по-прежнему Старк! А значит, она сделает всё чтобы помочь Роббу! Сбежать ей не удалось. И уж если она вновь оказалась среди врагов, это нужно обернуть на пользу.
Ещё не зная как, но в сердце Арьи с каждым ударом крепло решение помочь Семье, помочь брату в этой войне. Она сможет! Она сильная и смелая! Ну и Санса… Сестра… Думать о ней не хотелось.
Арья и её спутник миновали внутренний двор и галерею, остановившись у очередной арки. Скопио жестом подозвал стоявшего в проёме солдата в алом плаще. Сказав подошедшему мужчине пару слов, маленький человечек тихо удалился.
Гвардеец, к которому обратились «Дерек», смотрел на Арью сверху вниз, похоже, не особо радуясь тому, что видели его глаза. Ей так и хотелось съязвить — к чему её так рассматривать, ведь не жениться же на ней ему поручили? Но она сдержалась.
Переминаясь с ноги на ногу, Арья ждала, когда Дерек соизволит с ней заговорить. Но гвардеец молчал, продолжая недовольно разглядывал объект данного ему поручения.
Всё-таки не выдержав, она поинтересовалась:
— В чём дело?
Поразмыслив мгновение, мужчина ответил:
— Его Величество награждает победителей. Церемония скоро начнется.
«Похоже, это и впрямь большое событие, раз уж гвардеец львов заговорил с пленницей. И ему очень обидно такое пропустить!» — мелькнуло в голове у Арьи.
— А куда Вы меня ведёте? — сощурив глаза, спросила она, постаравшись выглядеть как можно дружелюбней. — Может туда можно попасть, пройдя мимо места, где будет эта церемония?
Смерив её взглядом, словно прицениваясь к ней, гвардеец медленно ответил:
— Мы пройдем мимо. Только держись подальше от людей. Уж больно ты воняешь! Это Арью вполне устраивало. Её список оставался неизменным — Джоффри, Серсея, Илен Пейн… На какое-то мгновение она почувствовала себя волчицей, выдвинувшейся на охоту. Несколько запаздало она вспомнила про Сансу. Сестра конечно же тоже будет там — где же ещё быть королевской невесте?
Тронный зал был освящен огнём огромных факелов-чаш и светом, льющимся из-под потолка. Набившихся в него людей было столько, что яблоку было негде упасть. Гудя, как растревоженный улей, собравшиеся о чём-то переговаривались и перешёптывались.
Галерея, на которую Арью привёл её страж, была на самом верху. Здесь, в основном, толпились горожане — те, кому посчастливилось лицезреть награждение героев. От глупого восторга, прилепившегося к их лицам, Арье стало тошно.
Стараясь не привлекать к себе внимание, Арья перегнулась через перила.
Прямо под ней колыхалось людское море, переливаясь всеми цветами радуги. Как и раньше, вдоль прохода полыхал алый цвет — гвардейцы Ланнистеров выстроились в шеренги, разделяя благородную толпу собравшихся на две части. А вот голубовато-зелёных цветов дома Тиреллов было гораздо больше, чем год назад. «Львы и Розы — как поэтично», — фыркнула про себя Арья. Кого здесь только не было! Но среди знакомых и незнакомых ей лиц она не видела Сансу — её глаза безуспешно искали сестру и не находили.
По волне оживления, прокатившейся по залу, и появлению белых плащей, Арья поняла, что прибыли король и королева-регент.
Джоффри нисколько не изменился за последний год. И, к сожалению, был жив и здоров. А ведь как бы было здорово, если бы его поразила серая хворь! Но ничего, Арья до него ещё доберётся!
Стиснув зубы, она уставилась на «первого имени своего», восседавшего на Железном троне. Неужели кто-то всерьез думает, что этот разряженный петух действительно участвовал в сражении? В его «доблесть» на поле брани она никогда не поверит, кто бы что вокруг неё не говорил! Знали бы все, кто сейчас воздаёт Джоффри хвалебные речи, как она, Арья, когда-то едва не утопила его в лесной речушке!
При воспоминании о конфузе тогдашнего принца, уступившего ей в поединке, губы Арьи сложились в усмешку. Ничего не подозревавший о «неподобающих» мыслях в свой адрес, государь самодовольно рассматривал толпу верноподданных, кривя рот в повелительно-снисходительной улыбке. И как все эти люди, таращищие на него глаза, могут видеть в нём короля? Король должен быть не таким! Он должен быть сильным и могучим, как Роберт. Хотя, пожалуй, не таким толстым. И он должен быть справедливым, как ... отец. И мудрым. А Джоффри никогда таким не был и не будет!
А вот Серсея, восседавшая по правую руку от Джоффри, больше чем когда-либо походила на королеву. Она всегда была красивой, уверенной в себе, но сегодня — особенно. Как бы Арья её не ненавидела, не признать этого она не могла.
Внезапно всё погрузилось в тишину, нарушаемую цокотом подков по каменному полу — по проходу двигался лорд Тайвин Ланнистер. Восседая на белом коне, он въехал в Тронный зал. «Это моя последняя война, по которой меня запомнят», — вспомнились Арье слова, сказанные им в Харренхолле. Вчера он выиграл битву, став ещё на один шаг ближе к победе. Непонятно откуда у неё в голове всплыла фраза — «можно называться королем и не быть им. Истинному же властителю не нужно представляться — все и так понимают, кто пред ними». В Тронный зал на белом коне въехал Истинный Властитель Семи Королевств. В том, что именно таким и должен быть король, Арья не сомневалась.