— Изучаете мой календарь, лорд Варис? — вяло поинтересовался Тирион Ланнистер.
— Да.
— Изучайте.
— Он был и раньше?
— Когда именно — «раньше»?
— Когда Вы ожидали суда за убийство короля Джоффри.
— Э, нет! Тогда ко мне приходили. Брат, иногда Бронн, … Подрик, … Арья Старк. … Даже мой лорд-отец снизошёл однажды до визита. У меня не было необходимости отсчитывать дни.
— А сейчас она есть?
— Хотите, чтобы я просто сошёл с ума? Сгнил здесь от собственной грязи? Умереть с голоду мне, похоже, не суждено, — кивнув головой, карлик указал на корзину, которая в этот раз была намного больше, чем обычно.
— Если Вы будете разумно распределять содержимое, то голод Вам не страшен.
— Разумно? Раньше Вы этого не говорили. Просто приходили раз в два дня — и всё.
— Больше не приду…
Повернувшись, Варис посмотрел на сидевшего рядом с ним человека. Глаза уже привыкли к полумраку и различали сильно отросшие спутанные волосы и бороду, неопрятность одежды. Запах, исходивший от карлика был ничуть не лучше его внешнего вида.
Поднявшись, Варис сделал шаг в сторону выхода.
— Постойте! Вы что, просто так уйдёте?! Бросите меня здесь умирать, заперев совсем одного, даже без охраны?!
— Не умирать, милорд, не умирать. Когда-нибудь Вы поймёте, что заперев Вас здесь, я спас Вам жизнь. И да, я больше не приду. Прощайте.
Закрыв за собой дверь, Варис повернул в замке ключ и, опустив его в глубокий карман, пошёл тёмными коридорами в хорошо известном ему направлении.
Шли годы, сменялись короли, а тайные ходы под Красным Замком оставались прежними. Дойдя до ступеней, ведущих на верх, он начал подъём. Вот уже показались окна-бойницы, из которых сочился кровавый закатный свет. Знакомый коридор освещали факелы. Толкнув тяжёлую, никем не охранявшуюся дверь, Варис оказался в спальне с широкой кроватью и стенами, увешанными оружием. Не задерживаясь, он прошёл дальше, в смежные комнаты. Пробыв в кабинетной тиши столько, сколько того требовали дела, которые его туда привели, он вышел через зал Малого совета и начал спускаться вниз. На пути ему почти никто не попался. С момента исчезновения Тириона Ланнистера башня Десницы пустовала. Лишь на галереях, обычно оживлённых, ему встречались слуги, испуганно таращившие свои глаза.
Дойдя до покоев, примыкающих к королевским, Варис тихо постучал. Открывшая дверь Миссандея, отступила в сторону, пропуская его внутрь. Бросив взгляд на Серого Червя, лежавшего на кровати, Варис тихо спросил:
— Вы готовы?
— Да, — так же тихо ответила девушка.
Выступивший из темноты ниши Джорах Мормонт, ни на кого не глядя, впустил двух безупречных, ждавших в соседней комнате. Тяжело опираясь на предложенную ему руку, Серый Червь поднялся с кровати.
За дверью никого не было. Только ветер гулял по башне Мейгора, призывая призраков прошлого. Торопясь пройти длинный коридор, Варис ускорил шаг. Их тени, то догоняя их, то опережая, метались по стенам, дрожа в неровном факельном свете. Внизу, со двора, доносился гул, создаваемый десятками голосов, бряцаньем оружия, топотом ног. Толпа, собравшаяся у стен замка, напирала на ворота, требуя их открыть.
С самого первого дня всё пошло не так, как рассчитывал Варис. Никто не ждал от Королевской Гавани столь отчаянного сопротивления. И никто не думал, что город придётся брать штурмом. Пламя драконов, перекинувшись на жилые кварталы, уничтожило дома, лавки, амбары и склады — всё то, что защищало от холода и не позволяло умереть от голода. И всё это случилось накануне долгой зимы. А с наступлением холодов, как и в прошлые годы, в столицу, в поисках лучшей доли, хлынули крестьяне из близлежащих деревень. Но в этот раз их было больше, гораздо больше. Люди бежали с насиженных мест, насмерть запуганные дотракийцами, разбившими лагерь вблизи города. Чем длиннее и промозглее становились ночи, тем больше было тех, кто искал тепло и хлеб за крепкими стенами Королевской Гавани. И тем меньше становилось хлеба в самой Королевской Гавани. Того зерна, что дали Редвины едва хватило на нужды армии и Красного Замка. Никогда ещё обычная ржаная горбушка не стоила столько, словно вместо муки в неё клали золотой песок. На рыбном рынке царило запустение — из-за штормов суда давно уже не выходили в море. Поубавилось и желающих поохотиться в ближайших лесах — мало кто рисковал наведываться туда, где им могли повстречаться дотракийские воины. Те, кто по богаче, выменивали драгоценности и утварь на еду. Кто победнее — брали всё так, никого не спрашивая. Каждый день Варис выслушивал рассказы про грабежи и разбой. И про бесчинства, творимые детьми Великого Травяного моря. А после того, как бо́льшая часть флота Грейджоев покинула Королевскую Гавань, дела стали ещё хуже. От Золотых плащей толку было мало. Неожиданно Виола Редвин и её племянник, Грег Рован, оказались куда более полезными. Их рвение показалось Варису странным. А потом он решил, что это его уже не касается. Это не его мир. Не его земля. Он здесь — чужой. И если Редвины знают, что делают — что ж, богам их судить.
Какое-то время в столице установилось подобие порядка, поддерживаемое людьми с виноградной лозой на плаще, но не надолго. Дотракийцы, стоявшие лагерем за городскими стенами, всё так же наведывались в Королевскую Гавань, ведя себя, как завоеватели. Воры воровали. Беднота голодала. Горожане ради еды расставались с тщательно оберегаемым до сего дня добром. Волнения, вновь охватившие город больше недели назад, сегодня вылились в открытый бунт. Утром на развалинах Септы Бейлора начала собираться толпа. Она росла до тех пор, пока не заполонила площадь и улицы вокруг. Люди, привлекаемые призывными речами, хватались за всё, что попадалось им под руки: мечи, топоры, кухонные ножи. Недовольство, копившееся столь долго, выплеснулось наружу и затопило город. Двинувшись в сторону Красного Замка, толпа сметала всё на своём пути: камни летели в лавки, что вели торговлю с «пришлыми», в бордели, распахивавшие свои двери для дотракийцев, в гостиницы, в дома зажиточных горожан, наполненные, как всем казалось, до краёв вином и едой.
За этот день Варис уже потерял счёт стычкам, в которых гибли те, кто пересёк Узкое море с Дейенерис. Её не́когда могучая безупречная гвардия таяла, словно снег под жарким солнцем. Толпу разогнать так и не удалось, и сейчас остатки городской стражи предпринимали жалкие попытки, дать ей отпор, защищая тех лордов и леди, кто оказался заложниками в Красном Замке...
Дойдя до поворота, Варис шагнул в едва приметную нишу, скрывавшую в своей глубине дверь.
Тёмные переходы сменяли один другой, петляя и уводя их всё дальше и дальше от Башни Мейгора. Постепенно ровный каменный пол сменился чем-то, похожим на морскую гальку, и всё отчётливее стал слышен шум прибоя.
Из подземелий они выбрались недалеко от порта. Судя по луне и звёздам, было уже за полночь. Пахло морозом, гарью и чем-то ещё. Над городом висела желтоватая дымка пожарищ. Совсем неподалёку, сразу за по-зимнему голой рощей ввысь вздымалось пламя. «Тёплый очаг», — подумал Варис. Там поселился Джордж Роусп, претендовавший на Росби, и его люди — одни из самых ярых сторонников Дейенерис, открыто подержавшие её в день казни Томмена Баратеона и его матери. Чуть дальше пылали амбары, куда не так давно Редвины доставили зерно, предназначенное для нужд армии, а сразу за ними дом, принадлежавший Эрролам из Золотого Стога. Варис знал, что сейчас там не было никого из хозяев, но, похоже, бунтовщиков это интересовало мало.
В этой расцвеченной огнём ночи, было что-то пугающее. Вместо тишины, присущей часу волка, и размеренного шага караульных, патрулирующих город, до них доносились далёкие голоса. Что-то с грохотом падало, ломалось и разбивалось — толпа, громившая богатые дома, неистовствовала, требуя «очистить город от скверны».
Стараясь избегать людных мест, они шли узкими улочками, пробираясь к морю. Но и здесь им попадались люди. Безликие, словно тени, они спешили мимо, почти не обращая на них внимания. У кого-то в руках были факелы, кто-то был вооружён. Варису казалось, что среди них он узнавал нищих по их лохмотьям, мастеровых и оружейников — по мечам и копьям, крестьян — по серпам и мотыгам.