— Ты хочешь, чтобы я спросила?!.. — Арья не договорила, настолько всё это было … невозможно. Она не понимала, о чём можно было тут говорить. Да и вообще, как сын мог выстрелить в собственного отца? Правда, Бран зачем-то сказал ей, что тот выстрел был случаен. Может, он уже тогда знал о просьбе Сансы и об этом разговоре? Ведь он — Трёхглазый Ворон…
— Тогда я сама… — судорожно сжав пальцы, Санса зацепила и потянула скатерть. Из качнувшейся вазы на пол упало яблоко и покатилось по ковру. Глядя на его красные бока, по очерёдно подминавшие собой ворс, Арья никак не могла собраться с мыслями. Чтобы она не говорила, они — одна семья. И даже Тирион. Тем более — Тирион. Он сын Тайвина, и он муж Сансы…
— Я спрошу.., — выдавила она из себя.
Заметно расслабившись, Санса встала и вернула яблоко обратно в вазу.
— Не хочешь прогуляться со мной и Риконом перед обедом?
— Нет.
— Почему? Ты меня стыдишься?
— С чего ты взяла?!
— Это видно.
— Видно? У тебя всего лишь шея порезана, а можно подумать, что мозги!
Не говоря ни слова, Санса села на своё место и вновь открыла книгу.
«Пекло! Да не стыжусь я тебя!..» Нервно закусив губу, Арья встала:
— Я пошла…
— До свиданья…
Выйдя за дверь, Арья направилась к себе, прислушиваясь к шагам своей охраны, раздававшейся у неё за спиной.
«Пекло! Пекло! Пекло!» — и как Санса могла додуматься, что она, Арья, стыдится её?! Это было настолько глупо, что Арья не сдержалась.
Раздражённо теребя подол, Арья злилась на Сансу, на себя, на Красный Замок и даже на Тайвина, привёзшего её сюда. В походе всё было гораздо проще. Солдаты, знаменосцы, лорды — все привыкли видеть её рядом с Тайвином. Кто-то шёл с ними от самой Стены, от Винтерфелла. А те, кто присоединились позднее — уже давно признали за ней право называться леди Ланнистер. Обитатели же Красного Замка по-прежнему видели в ней воспитанницу Десницы и не переставали шушукаться за её спиной. Хуже всего было то, что все пялились на её живот. Арье хотелось думать, что ей было всё равно, но нарываясь на очередной взгляд, у неё так и чесались руки взять Иглу, и заставить всех замолчать. И не ходить ни на какие прогулки, особенно сейчас, в предобеденные часы, когда королевские сады были переполнены любопытствующими.
Пройдя ровно половину пути, Арья стала успокаиваться. Санса... Ей было и жаль сестру, и, одновременно, её раздражало глупое поведение Сансы. Та отчего-то решила, что раз шея набекрень, так и жизнь её теперь пойдёт набекрень! То она нос на люди боялась показать, сидя сиднем в шатре, а то вот, как сейчас, вдруг придумывала невесть что — «ты меня стыдишься»! Так и быть — Арья спросит про Тириона. В конечном итоге, он — муж Сансы, и она вправе знать о его дальнейшей судьбе, раз уж ей так хочется.
Как и годы назад, хорошо ей знакомые массивные двери были плотно закрыты, а по бокам стояло двое гвардейцев в алых плащах. Пропустив Арью во внутрь, тяжёлые створки тут же сошлись, оставив её личную охрану на площадке. Да, здесь ничего не изменилось. И огромный стол, и стулья с высокими спинками и кованые львы на решётках. Интересно, почему Дейенерис их оставила? Может, она сюда и вовсе не заходила?
Тайвин, как и раньше сидел за какими-то бумагами. Увидев её, он тут же встал и направился ей навстречу. Слегка улыбнувшись, и коснувшись губами её лба, он положил руку ей на живот с уже привычным вопросом:
— Как вы?
— О, мы сегодня изволим пинаться! — рассмеялась Арья, накрывая его ладонь, своей ладонью. Ребёнок, словно почувствовав двойное прикосновение, пошевелился и вновь ощутимо поддал Арью куда-то в район рёбер справа. В этот раз, хвала богам, довольно тихо. Обычно от таких приветствий у неё искры из глаз летели.
— Настоящий лев! — в голосе Тайвина зазвучали горделивые нотки.
— А от чего не волк? — поддела его Арья.
— Разве волки не ведут себя тихо, крадучись по лесу?
— Гм… Отчего-то я думала, что и львы тоже не сотрясают всё вокруг, подобно мамонтам! — рассмеялась Арья.
— Ну, только не мамонт! — завозмущался Тайвин. И отстранившись, заглянул ей в глаза: — Как ты?
Слегка помявшись, Арья ответила:
— Всё хорошо, — врать ей не хотелось, а хвастать особо было нечем. За прошедший день ей было одиноко, как никогда до этого, несмотря на обилие людей вокруг. Нашедшийся Рикон был замкнут и пуглив, и никак не хотел оттаивать. И явно не понимал, что происходит. На Арью он смотрел, как на чужую. У Сансы спросил: «Ты где так долго была?», чем вызвал неловкую паузу. Из привычного Арье окружения рядом с ней осталась только Зара, которая вовсе не была намерена развлекать её сутки напролёт. Андорра, вся во власти своих романтических чувств, убежала к своему герою. Раньше дни Арьи в Красном Замке были наполнены занятиями с дорнийкой и Иларио, а сейчас не было ни того, ни другого. А гулять по саду её и вовсе не тянуло.
— Твои сестра и брат — вы уже виделись?
— Да… Тайвин, у меня есть к тебе вопрос.
— Какой?
— Вернее, у Сансы… Что будет с её мужем — Тирионом?..
Ну, вот и всё. Она спросила. Её долг сестры выполнен. И тут же пожалела, глядя на то, как вмиг теплота в глазах Тайвина сменилась ледяной холодностью:
— Я сообщу ей о своём решении.
— Ты… знаешь, где он? — всё же уточнила Арья.
— Думаю, тебе есть чем заняться, чем обсуждать судьбу моего … сына, — в голосе Тайвина зазвучал давно забытый ею металл.
«… Моего сына…», — слова словно ободрали его губы. Слишком давно Тайвин не вспоминал про Тириона. Но в последнее время он делал это всё чаще и чаще. Но этот вопрос всё равно застал его врасплох.
Распрощавшись с Арьей, Тайвин вернулся на своё место. Стол тонул в ворохе бумаг, а он не мог сосредоточиться ни на одной из них. Раздражённо плеснув себе вина, он откинулся на спинку стула и прикрыл глаза: «Тирион…»
Появившийся, как всегда, бесшумно, Скопио сообщил о приходе Бронна.
Сир Черноводный был явно доволен собой и всем происходящим. И, если честно признаться, Тайвин им тоже. Наёмник успешно справился со всеми данными ему поручениями, а сейчас сидел и отчитывался обо всём лично. Выслушав его, Тайвин уточнил:
— Мормонт должен быть найден и опознан, как можно раньше.
— Уже сделано милорд. Он сражался, выкрикивая имя Дейенерис Таргариен и погиб почти сразу. Свидетелей более чем достаточно. Слухи уже должны дойти до Красного Замка.
— Ну что ж, хорошо, — удовлетворённо кивнул Тайвин. — Что в городе?
— А вот в городе ничего хорошего, милорд, — помрачнел Бронн. — Еды — нет. Многие лишились крова. Сейчас люди радуются, а завтра…
— А завтра радость пройдёт, и они вновь вспомнят про свои беды, — закончил за него Тайвин. «И они узнали способ, как получать то, что им нужно», — продолжил он уже мысленно.
Бунты и погромы стали чем-то новым для Королевской Гавани, и Тайвину вовсе не хотелось, чтобы в головах бедноты укоренилась мысль, что и лорды, и простолюдины одинаково смертны. Не стоит обманываться по поводу всеобщей любви, которая сегодня владеет толпой. Если она не получит желаемое, то все забудут про Сумеречного Льва и Звезду Севера, чьи имена сейчас выкрикивают на каждом углу. Сейчас, пока в памяти горожан свежи деяния дотракийцев, они — герои-освободители, но пройдёт время, и они запросто могут превратиться во врагов. Люди любят красивые истории, но ими сыт не будешь, и любая сказка лучше усваивается в тепле и на сытый желудок. И про неё сразу забывают, стоит голоду и холоду дать о себе знать.
— И так, — наполнив вновь свой бокал и предложив вино Бронну, Тайвин перешёл к делу: — Помнится, несколько лет назад, в похожей ситуации, Вы оказались полезны. Ни за что не поверю, что и сейчас никто не воспользовался случившимся, и не поживился за чужой счёт.
— Думаю, такие есть, — покивал Бронн, явно польщённый оказываемым ему доверием: — Осады, голод и войны — пора раздолья для воров. И если кое-кого поприжать, с едой проблем станет меньше. Да и со многим другим.
— Как насчёт того, чтобы этим заняться? Должность начальника городской стражи как раз освободилась.
— Когда приступать? — отодвинув бокал, Бронн, казалось, уже сейчас готов был пойти вытряхать из воров награбленное ими добро.