- И как живется на государственных пилотских харчах? – спросил я, не удержавшись от капли яда в модуляциях голоса.
- Нормально. Как видишь, я дожил до сего дня.
И опять тяжелой волной покатила ярость, взвинчивая коэффициенты, перестраивая параметры, разгоняя машину до боевого режима, когда процессор загружен почти максимально, а система может воспринять любое неосторожное движение, как угрозу и уничтожить ее за меня.
Но он что-то почувствовал и примиряюще поднял ладони. А может, цвет глаз у меня изменился непроизвольно.
- Маун, мне семью кормить надо. Младшей дочери образование оплачивать, старшей наблюдение по беременности. Вроде ты взрослый мужик, а все чирикаешь, как птичка-наивняк. Ты что, всерьез думаешь, что все воюют так же идейно, как ты? Начальство свое спроси. Сомневаюсь, что ему нужны великие идеалы и благородные цели вроде смещения цинтеррианского режима. Он начал гонку на выживание, и теперь просто не может остановить ее. Если вы прекратите войну, поверь мне – Армаду размажут очень быстро.
Логика подсказывала, что Акерс прав – я ведь и сам знал, что многие полиморфы ввязываются в бой только от скуки и еще потому, что такова их «природа». Но Сердце продолжало протестовать. Ведь должно же быть хоть что-то, ради чего стоит все это продолжать?
Хоть какая-нибудь иллюзия?
Похоже, затяжными глюками в этой жизни страдал только я.
- Семья, говоришь…
Мы говорили. Долго. Обо всем, что могли вспомнить. Об общих знакомых и общих авантюрах, о его семье и работе. Меня он почти не расспрашивал, да я и сам предпочел ограничиться парой баек побезобиднее. Например, о том, как двое моих охламонов Сэта покрасили люминесцентной краской, а он их же и пугал потом, выползая из корабельной темноты зеленым призраком с десятком щупалец. За разговором летело время, которого было так мало. Заверещала корабельная система безопасности, предупреждая о падении уровня кислорода.
Почему люди так хрупки?..
Решение возникло внезапно, озарением. Да, бредовое. Да, сумасбродное. Да, меня за эту авантюру на винтики разберут и правы окажутся, но…
Акерс меня высмеял.
- Да ты, я погляжу, и правда птичка железная! Брось, не парься, воздух тут еще есть. В крайнем случае, пущу себе заряд скорострела в лоб.
- Но ведь это реально, - возражал я. – Переправлю тебя на флагман, там есть баллоны. Их должно хватить, пока мы долетим к людям.
- Ну допустим. А мнение своего начальства ты узнал?
- Да уговорю я его!
Где была моя голова… Вернее, процессор… Уболтал, уломал. Дурак. Кретин конченый. Идиот. Дотащил до корабля внутри себя, в ангаре высадил. Решил к кислородным баллонам доставить по-быстрому – подсадил к себе на манипулятор и двинул по широким техническим коридорам. Думал шефа известить, когда корабль уже в прыжок уйдет.
Размечтался.
Сэт из-за угла вырулил собственной персоной. Щупами своими шевелит, на меня пялится единственным фиолетовым «глазом». Серверная дура его весь коридор перегораживает, а башка, будь она неладна, практически потолок подпирает, падла, черная, матовая – до сих пор в дрожь бросает, как вспомню. Еще и свет аварийный, сумрачный. А воздуха на борту давно уже нет, так что возник он совершенно бесшумно.
Акерс в меня втиснулся и замер, как птаха перед змеей. А я к палубе прирос.
Не опасаться Сэта – это надо быть самоубийцей.
«Кто это?» - бросил он мне короткий сигнал.
«Старый друг еще из прошлой жизни»
Пространные объяснения ему не нужны. Он все равно вычленит из них только то, что сочтет важным.
«Его запас кислорода на исходе. Без воды и пищи он не продержится и пяти дней. Даже при смене баллонов»
«Баллоны у нас есть, - возразил я. - А с какой скоростью прыгает «Стремительный» я знаю. Один прыжок к Энвиле»
Черное матовое стекло его слепой морды все так же пырилось на меня. И я не мог отделаться от мысли, что он видит нас с Акерсом непосредственно Сердцем, без помощи окружающих камер.
Телепат гребаный.
«Мег ясно дал понять, что мы здесь на неделю. Без надобности, отдельного распоряжения или ради одного человека я прерывать наблюдение и перегонять корабль не буду. Челнок без прыжков не дойдет. Ты тоже»
Он, как всегда, был кругом прав. И звезды свидетели, я ненавидел его за эту правоту. К собственному стыду я не находил аргументов. Сдвинуть корабль с места без ведома капитана, без его разрешения, это верная гибель. И он не посмотрит ни на статус, ни на заслуги, ни на то, что я ему, вроде как, другом числюсь. Прибьет и все. Выстрелом в упор.