Денис помотал головой и потер ушибленный затылок.
–Я не разглядел лица. Но, если это и правда был не ты, то на том кого я видел, была такая же куртка, как у тебя и эта идиотская кепка, которой ты всем хвастался.
–Ты придурок? Таких курток и таких кепок сколько угодно.
–Ну, конечно. У нас же каждый может себе позволить куртку за две штуки баксов, и уж тем более дурацкую кепку всего-навсего за пятьсот. Ты же не соврал про цену, надеюсь?– ухмыльнулся Денис.
–Не соврал, – Арсений задумчиво посмотрел на приятеля. – Но тогда получается, тот, кого ты видел специально оделся именно так, как раз на случай, если кто-то его заметит, чтобы подумали, что это я. Значит он меня знает. Или, по крайней мере, знает, как я выгляжу. И он все заранее продумал…
–Нужно рассказать следователю,– Денис посмотрел на Арсения, но тот покачал головой.
–Нет. Как раз в это время я понял, что если продолжу ходить по магазину с Кристиной, то задушу ее и поехал в ресторанчик неподалеку, пить кофе. Так, что следователь вцепится в эту подробность с превеликой радостью, и моментально предъявит мне обвинение. Он и так сегодня дал понять, что я поозреваемый номер один, так как мне была чрезвычайно выгодна смерть тетки. Ну, примерно, так же как и ты. – Он смерил арт-директора презрительным взглядом.
Денис внимательно, и как показалось Арсению, недоверчиво смотрел на него.
–Я не убивал тетку! Ты совсем м…к?– взорвался Арсений. – В конце концов, плевать мне на эти деньги и на все остальное. Она мне была как мать. Неужели ты думаешь, что я бы сделал что-то подобное ради каких-то поганых денег?– Глаза у него вновь наполнились злобой.– Этот ублюдок избил ее, разбил ей лицо, перед тем как убить! Ты думаешь, я пошел бы на такое ради чего бы там ни было?
Денис помотал головой.
–Нет. Не думаю…
–Ден, расскажи, что у вас произошло?
–Когда, все закончится, я просто уйду из издательства, как она и хотела.– Денис твердо посмотрел Арсению в глаза.– Я ее не убивал. Я боялся, что это ты. Вот и все.
Поднявшись с пола, Арсений пошел к двери.
–Ты был моим другом. И я очень надеюсь, что сейчас ты говоришь правду. Но, если выяснится, что ты мне соврал, моли бога, чтобы следователь добрался до тебя первым,– сказал он и вышел из комнаты.
––
Выскочив из лифта, Степка неожиданно замер и прислушался.
–Пошли. Или хочешь напроситься в гости?– позвала его Маша.
Из квартиры соседа Сани доносились звуки музыки и пьяные голоса. Очевидно, Саня сегодня был при деньгах. Даже банкет для друзей-приятелей решил закатить. Щелкнул замок, и из квартиры, находившейся рядом с Саниной, вышла старуха, Зоя Павловна. Еще одна соседка по этажу.
–Здравствуйте,– поздоровалась Маша.
–Маша, Ваша собака опять помочилась на мой коврик. Это безобразие! Вы должны следить за животным. Я обращусь в домоуправление,– уперев длинные костлявые руки в тощие бока, проскрипела Зоя Павловна. Маша задохнулась от возмущения. Причем она сама не могла решить, что возмутило ее больше. Заявление, что ее пес, интеллигент и аристократ, в принципе заподозрен в том, что он мог помочиться на чей-то там коврик. Или это «опять», как будто подобное уже случалось не раз. Все накопившееся раздражение, расстройство, злость, готовы были выплеснуться на голову зловредной соседки мощным потоком. И тут Маша вспомнила, как Саня однажды, распевая ей дифирамбы, после очередного выклянченного полтинника, что вот она, Маня человек, упомянул, что «старая тварь», имелась в виду Зоя Павловна, ему денег не дала и еще грозилась вызвать полицию. Разобиженный Саня тогда пообещал, что он этой гадине, вечно всем недовольной и бесконечно пишущей жалобы во всевозможные инстанции, еще устроит.
–Степка никогда ничего подобного себе не позволяет,– с достоинством сказала Маша.– Он воспитанный пес.
–Да?! А на коврик кто тогда нассал? Мокрый весь и воняет, сил нет,– злобно проскрипела, явно менее интеллигентная и аристократичная чем Степка, соседка.
Маша пожала плечами.
–Откуда же мне знать. Мало ли кто тут бывает.– Она выразительно посмотрела на облезлую дверь из-за которой слышались крики, пьяный женский смех и звуки шансона. Лицо Зои Павловны перекосилось от ужаса и отвращения. Тихо ахнув, старуха прикрыла рот сухонькой, сморщенной ладошкой.
–Пошли, Степан,– с видом, одержавшего великую победу полководца, сказала Маша.
–Я полицию вызову!… Сейчас всех заберут! Безобразие! Посадить их всех, пьянь проклятая!…– послышались стенания, пришедшей в себя от потрясения зловредной соседки, возведшей поклеп на Степку.