Денис сидел с остекленевшим взглядом, на белых щеках горели алели пятна нездорового румянца.
–Мы тут, уж простите, помимо всего прочего, покопались в прошлом сотрудников издательства.– Захаров с наигранно-виноватым видом развел руками.– Работа. Такая уж у нас работа, ничего не поделаешь. Приходится влезать в чужие жизни, ворошить прошлое. И вот, в результате, обнаружились весьма интересные факты, относительно господина Воронцова. Почему-то мне думается, с Вами он этими фактами из своей биографии не поделился.
Арсений бросил быстрый взгляд на Дениса и затем вновь повернулся к следователю.
–А Вы уверены, что мне нужно знать то, что господин Воронцов сам не счел нужным мне сообщать?– хмуро спросил он.
–Ну, думаю, Вам, как работодателю, небезынтересно будет узнать о том, что Ваш сотрудник, занимающий в Вашем издательстве одну из руководящих должностей, имеет судимость.
Арсений вытаращил глаза, приоткрыл рот и вновь обернулся к арт-директору. Денис застыл. Лицо его теперь было серым, румянец исчез.
–Это ведь даже противозаконно скрывать от работодателя столь важную информацию о себе, Денис Владимирович,– сказал следователь. Он перестал ухмыляться. Взгляд стал жестким, холодным.– Полагаю, Ваш главный редактор узнала правду о Вашем прошлом, и именно из-за этого между вами произошел скандал в день, когда ее убили?
Денис сглотнул.
–Да. Фаина Родионовна узнала…
–Ден!– Арсений вскочил со своего места.
–Господин Веснин, сядьте!– рявкнул следователь.– Денис Владимирович, давайте уже прекратим играть в кошки мышки и валять Ваньку. Расскажите все начистоту. Что именно стало известно, госпоже Мамонтовой, что между вами произошло, и расскажите, наконец, правду о том вечере. Я прекрасно знаю, что Вы провели его не в компании с прекрасной госпожой Усмановой. Итак, что именно стало известно о Вашем прошлом Фаине Родионовне?– Захаров впился в лицо Дениса своим колючим взглядом.
–Она узнала о том, что произошло, когда я учился на пятом курсе университета,– глухо сказал Денис.
–Господин Воронцов, давайте не будем тянуть время. Арсений Дмитриевич спешит, да и я не имею желания сидеть здесь весь день. Рассказывайте, не заставляйте тянуть из Вас каждое слово клещами.
–После окончания зимней сессии мы решили это отметить. Устроили вечеринку. Просто напиться нам показалось банальным. Мы считали себя творческими личностями, которым нужна острота, новизна ощущений. Мы проникли в здание университета и взломали замок в одной из аудиторий. Когда все были уже достаточно пьяные один из ребят сказал, что у него есть таблетки, от которых можно получить особый кайф и не будет никаких последствий. К ним не возникает привыкания. Мы все с радостью согласились…– Денис немного помолчал. – Что было после того, как мы приняли таблетки, никто из нас не помнил. Очнулись мы все утром в полностью разгромленной аудитории. Столы, стулья, стеллажи с методичками, все было разломано. Стены исписаны и даже доска была отодрана от стены. А вокруг нас стояли представители университетской администрации, преподаватели, вскоре подъехала полиция… Нам сообщили, что все мы будем отчислены. С нами были две девушки. Они постоянно тусовались с нами. Из тех, что придерживаются свободных нравов. Чтобы избежать отчисления, одна из них заявила, что их затащили в аудиторию насильно, напоили и пытались изнасиловать. Подруга подтвердила ее слова. Завели уголовное дело. В конце концов, под давлением моего отца и отца еще одного парня, который занимал видное положение в нашем городе, как и мой, девчонки заявление забрали. Но делу уже был дан ход. Суд вынес приговор – каждому из нас дали по году, условно. Из университета нас, естественно, выперли. После суда отец сказал, что я его опозорил и он не желает меня больше видеть в своем доме. Я поехал в Москву, потому что в своем городе мне ловить было нечего. Все знали об истории, произошедшей в университете.
Денис замолчал.
–И как же Вы умудрились найти работу в должности арт-директора, фактически не имея документа о высшем образовании. На мой взгляд, это в наше время нелегко. Везде диплом требуется,– поинтересовался следователь.
–Я соврал. Сказал, что потерял диплом. Обещал принести, когда получу дубликат…
–И еще сказал, что был лучшим на курсе. И что преподаватели страшно гордились тобой, прочили большое будущее,– злобно сверкнул глазами Арсений.– Прямо соловьем тут разливался.
Денис опустил голову.
–Да. Фаина Родионовна именно поэтому так вышла из себя. Сказала, что больше всего терпеть не может врунов.
–Она пригрозила Вам увольнением и Вы…– следователь вопросительно посмотрел на уличенного во лжи арт-директора.