Андрей наблюдал сцену с угощением с нескрываемым весельем. Ночью, когда он только приехал, у них с хранительницей подъезда произошел небольшой конфликт.
Войдя в подъезд, обвешанный сумками с вещами, он был остановлен громоподобным выкриком из-за стекла будки:
–Куда?!!!
–Домой,– справившись с удивлением, сказал он. Время приближалось к двенадцати. Предыдущую ночь он провел в аэропорту и в самолете, а потом снова был аэропорт, работа и в довершение он еще долго плутал по району, так как навигатор отказывался находить нужный ему дом. Андрей устал и вопящая тетка, отчего то бодрствующая в столь поздний час, была совсем некстати.
–Куда?!!!– вновь взревела консьержка и, с неожиданным проворством для своих немалых габаритов и довольно преклонного возраста, выскочила из будки.
–Куда?!!! Я Вас не знаю!– Растопырив руки, она преградила, вторгшемуся на охраняемую ею территорию чужаку, дорогу.
–Я Вас тоже,– ответил Андрей, начиная раздражаться. Он хотел просто отодвинуть бабку в сторону и пройти, но опасался, что она начнет орать так, что разбудит своими воплями половину подъезда, которую не успела разбудить до этого.
Напирая на чужака мощным бюстом, она угрожающе сказала:
–Сейчас полицию вызову, они враз приедут, заберут тебя.
–Вызывайте, – сказал Андрей. – Я здесь живу, так что потом будете сами с ними объясняться.
–Да? Живешь?– старуха подозрительно покосилась на две большие спортивные сумки. – Квартира какая? Я тебя не видела ни разу…
–Тридцать шестая,– Андрей сделал шаг к лестнице.
Бабка прищурилась.
–Не живет никто в тридцать шестой. Там жильцы съехали.
–Ну, теперь я живу.
Поставив сумки, Андрей потряс у нее перед носом ключами.
–Можно было спокойно все выяснить, правда, а не реветь на весь подъезд. Я ведь дверь подъезда своим ключом открыл, Вы же видели.
–Ключ спереть можно,– невозмутимо сказала старуха. – Мое дело следить, чтоб чужие не шастали. Сами же потом с меня спрашиваете, если что.– Она строго посмотрела, на вроде как, и вправду нового жильца. – На лбу же у Вас не написано, что жилец, а не пьянь какая-нибудь или не наркоман. Их тут вона, полно шляется.
–В следующий раз учту. Заготовлю опознавательный знак, что я не пьянь и не наркоман, – сказал Андрей, но старуха юмор не оценила. Поджав губы, она поковыляла к будке. Давешняя прыть исчезла вместе с боевым задором.
– Ходют, ходют. Днем ходют, ночью ходют. А чуть что, так консьержка виновата…
-Очень бдительная старушка,– улыбнулся Андрей, зайдя в лифт. Мама мальчика, которую, как он теперь знал, звали Машей, тоже улыбнулась.
–Да, она у нас такая. Она еще и боевая. Все пьяные компании, которые раньше рядом с домом собирались, разогнала. У подъезда и поблизости теперь никто не сидит. На всех страх нагнала.
Андрей ухмыльнулся, вспомнив вчерашнее «Куда?!!!».
–Нам на седьмой. А Вам?– спросила она, так как руки у него были заняты ее сумками.
Он отвел взгляд от ее глаз, почему-то, странным образом, приводивших его в смущение.
–Я Вас до квартиры провожу.– Он кивнул на пакеты. – А живу я на четвертом. Тридцать шестая квартира. Заходите в гости,– подмигнул он Федору. Тот ответил щербатой улыбкой – не хватало верхнего переднего зуба, как и у большинства его сверстников, начавших обзаводиться коренными зубами вместо молочных.
Двери лифта открылись и от них, пропуская приехавших, попятился назад, заметно покачивающийся испитый мужичок.
–Здорово, Мань!– поприветствовал он грубоватым голосом, человека привыкшего к регулярным и чрезмерным возлияниям. – Как сама-то?
–Нормально, Саш,– спеша пройти мимо, распространяющего мощное амбре соседа, буркнула Маша.
–Здорово, братан!– грязная, опухшая ладонь потянулась к Федьке.
–Привет, Саш!– звонко и жизнерадостно отозвался мальчик, пожимая немытую ладонь соседа-алкаша. Андрей заметил, как его мать поморщилась при виде этого негигиеничного рукопожатия. Федька же, не обремененный брезгливостью, выглядел весьма довольным.
–Мамку слушаешься? Мамка у тебя хорошая, ты ее слушай,– сказал сосед и протянул руку Андрею. – Здорово!
Поставив один из пакетов на пол, Андрей пожал протянутую руку. Не ответить было не по-мужски, да и Саша этот, мужик, судя по всему не плохой. А то, что алкаш, так мало ли, как жизнь у человека сложилась.
Забирая у Андрея сумки у дверей квартиры, Маша улыбнулась.
–Спасибо огромное, еще раз. А говорят, рыцарей в наше время не осталось.
Андрей засмеялся.
–Стало быть, я теперь рыцарь.
Она серьезно посмотрела на него.
–Почему теперь? Мужчина либо рыцарь, либо нет. Так, что Вы – рыцарь. Теперь и всегда.– Она протянула руку. Маленькую, нежную и, естественно, чистую. – Вы уже поняли, что я Маша.