– Не ёрничай, – Дмитрий смотрел на него с укоризной. – Если мы чего-то не видим, это не значит, что этого нет.
– Но и не значит, что это есть, – тут же ввернул Хайтун.
Обнаружив, что они стоят, Астахов двинулся дальше. Хайтун последовал за ним. Вскоре открылся вид на небольшую речушку. Ребятишки плескались в синевато-коричневатой полоске воды, вздымая россыпи брызг. И хотя глубина была так себе, чуть выше пояса, Дмитрий с радостью присоединился бы к детишкам. Если бы не то состояние, в котором он пребывал. Оставалось одно – с завистью смотреть на детвору.
Так, поглядывая на речушку, он и принялся рассказывать Денису о своих изысканиях.
– У Хокинга и Виленкина расчеты показывали возможность существования параллельных вселенных. Если допустить, что они существуют, логично предположить существование в них двойников. То есть у каждого из нас может быть двойник в параллельной вселенной. И есть вероятность, что в момент, когда каждый из двойников находится в сходной точке своей вселенной, может происходить взаимозамещение. То есть двойники меняются вселенными. Вопрос в том, почему это может иметь место? Похоже, время от времени возникают специальные точки в пространстве, в которых возможен переход из одной вселенной в другую. Я почти закончил расчёты, которые подтверждают это.
– Да? – Хайтун весьма заинтересовался. – И что ты взял за основу?
– Теорию струн.
– Теорию струн?! – Приятель даже остановился, лицо его приняло кислое выражение. – Ты что? Теория струн – полная чепуха.
Дмитрий посмотрел на приятеля чересчур внимательным взглядом.
– Ну, знаешь ли. Если теория струн – чепуха, то что тогда твои фракталы?
– Ты против фракталов?
– Я не против фракталов. Я против того, чтобы фракталами описывать Вселенную. Я против того, чтобы меня описывали фракталом. Это глупость. Что, моё сердце и мой желудок похожи на фрактал? – Последнюю фразу он почти выкрикнул.
Вытянутое лицо Хайтуна будто окаменело.
– Ты можешь говорить что угодно про фракталы, но теория струн – полная чепуха.
Денис гордо повернулся и пошёл быстрым шагом в обратную сторону. Дмитрий провожал его взглядом. Он не собирался бежать вдогонку.
«Ну и чёрт с ним! – мрачно думал Астахов. – В конце концов, зачем оскорблять?.. Я сказал только после того, как он сказал. Всё с него началось. Зачем оскорблять?..»
Дмитрий уже чувствовал свою неправоту, но гордыня мешала ему ринуться за приятелем. Когда, наконец, удалось унять гордыню, приятель скрылся за поворотом. Дмитрий пошёл следом, но быстрые движения отдавались болью в голове. Так что догнать Дениса у него не получилось. Когда он вышел за ворота, ни приятеля, ни его машины уже не было.
«И что мне делать? – спросил себя Астахов. – Я хотел его догнать. Я готов был попросить прощения. Разве я виноват, что он уехал раньше?.. – Дмитрий решил думать о чём-нибудь другом. – Почему, всё-таки, Хокинг допустил возможность выхода информации из черной дыры? Что с ним произошло? Какие вычисления дали такой результат?.. Я могу ему позвонить, – осенило его. – Правда, мобильный в номере. Пока дойду, ещё минут десять пройдет… Позвоню вечером.»
Едва он появился в гордом одиночестве, прозвучал голос Ирины:
– Вы что, поссорились?
Дмитрий упрямо хранил молчание. Постоял у окна, сел в кресло.
– Поссорились. – Ирина смотрела на него с осуждением. – Как тебе не стыдно? Человек приехал тебя навестить, а ты.
– Ну… он тоже хорош, – проворчал Дмитрий. – Зачем оскорблять? Теория струн у него – чепуха. Он первый меня оскорбил.
– Тебя это не оправдывает.
Дмитрий предпочёл промолчать.
Вскоре они отправились на обед. В большом вытянутом зале праздничными шеренгами стояли квадратные столы, накрытые белыми скатертями. Трижды в день вокруг белых квадратов собирались люди, приехавшие поправлять здоровье – по четыре едока на стол. Всякий раз, бывая здесь, Дмитрий и Ирина оказывались в кампании пожилой благообразной пары.
Дмитрий думал о своём. Борщ вполне устраивал его. Куда важнее было ответить на некоторые вопросы. И так получилось, что он озвучил их.
– Почему, всё-таки, Хокинг допустил возможность выхода информации из черной дыры? – Дмитрий смотрел на Ирину отсутствующим взглядом. – Какие вычисления привели к подобному результату? Даже профессор Прескилл заметил, что он так до конца и не понял аргументов Хокинга, хотя, конечно, был рад своему выигрышу.
Ирина пожала плечами – что она могла сказать? Впрочем, Дмитрий и не рассчитывал на её ответ. Он всего лишь рассуждал вслух. И тут весьма немолодой человек с аккуратной седой бородкой, сидевший напротив, с некоторым пафосом произнес: