Потапов тонко усмехнулся.
– Любой вопрос требует проработки.
На том и расстались.
Вечером он и Резник основательно выпили в номере Потапова. Две бутылки «Балантайнз Вери Олд Скотч Виски» лишились своего содержимого. Портье замучался приносить лед.
– Надо бороться с монополизмом, – убеждал Сергея сотоварищ по фракции. – При такой степени монополизации экономика не может нормально развиваться. Нужны постоянные усилия. А они что сделали? Упразднили соответствующее министерство. Глупость! Или злой умысел.
Потапов согласно кивал, хотя ему было всё равно.
– Может, баб найдём? – неожиданно спросил он. – Хотя нельзя. Опасно. Заметят, шум поднимут. Нам это ни к чему. Шум. Нельзя. Это не Россия.
Задумчивое выражение задержалось на лице сотоварища. Произведя некоторую мыслительную работу, он вынужден был подтвердить:
– Не Россия.
Следующий день они также провели в Европейском парламенте, потом состоялось возвращение в Москву.
Столица приберегла для них мрачное небо и промозглую погоду. Какой-нибудь октябрь, а не середина мая. Впору было одевать тёплый плащ. Хорошо, что машина стояла рядом с выходом из VIP зала. Радио негромко играло джаз. Водитель знал о его пристрастии.
– Как съездили, Сергей Алексеевич? – Водитель на мгновение повернулся к нему.
– Нормально, – сдержанно ответил Потапов, показывая, что не расположен к разговору.
Больше его не донимали вопросами. Он спокойно смотрел на подмосковные поля, подступавшие к аэропорту, потом на строящиеся жилые кварталы, наступавшие на эти поля. Он думал о том, что нелегкое это дело – быть политиком. Но кто-то должен этим заниматься.
Виктория ждала его. Потапов ещё из самолета позвонил ей, сообщил о желании увидеться. Она была в новом халатике. Выглядела потрясающе. Хотела покормить его, но Сергей не стал ждать, поднял её на руки, понёс в спальню.
Следующий день привычно одарил дежурными хлопотами. Опять совещания, встречи, переговоры, опять срочные согласования. Но за многими делами Потапов не забывал о главном для него.
Василий опять отсутствовал в своей редакции. Звонки на мобильный он, похоже, игнорировал. Оставалось одно – искать школьного товарища в Доме литераторов. Туда и отправился Потапов, как только это стало возможно.
Василия он вновь обнаружил в Нижнем буфете – приятель сидел в одиночестве, перед ним стоял стакан с прозрачной жидкостью, на тарелке лежал надкушенный бутерброд. Глянул на возникшего рядом Сергея тусклыми глазами.
– Ты чего здесь делаешь? – поинтересовался Потапов.
– Пью водку.
– Дело хорошее. Но зачем пить так убого? Пошли наверх. Посидим как люди.
– С удовольствием. Только я вынужден напомнить… – Он стушевался, опустил глаза. – У меня плохо с деньгами.
– Это не проблема, – с лёгкостью выговорил Сергей.
– Ещё какая проблема! – встрепенулся Петровский.
– Ну… проблема. Но не в данном случае. Я при деньгах. Пошли.
Прежде чем подняться, приятель допил водку, спешно отправил вслед за ней остатки бутерброда. Сергей проследил за этими действиями с плохо скрытым неодобрением.
В Дубовом зале все столики оказались заняты. Потапов потащил приятеля на балкон. Здесь тоже было неплохо. Заказали бастурму с нарезанными кусочками груши, которую подают с сырными пончиками, чесноком и виноградным мармеладом, салат «Цезарь» с гренками из французского сыра, филе стерляди в имбирной глазури с рисом «Басмати» и конфи из красной капусты, с соусом из свеклы и сливок. А ещё – хорошего виски, «Гленфиддиш».
– Это наиболее популярная в мире марка солодового виски, – довольно сообщил Потапов, поднимая рюмку, наполненную официантом. – Давай, Василий, выпьем за нас с тобой. За наши успехи. За то, чтобы всё у нас было хорошо.
Вкус напитка, юркнувшего в рот, порадовал. Сколько ясности, достоинства. Что ни говори, а виски – благородный напиток.
Следовало вывести разговор на волнующую его тему. Так важно было убедиться, что приятель не ошибся.
– Я начал действовать. В соответствии с твоими предсказаниями. Я решился на очень ответственные шаги. Но ты мне четко скажи: ничего не изменилось? Коммунисты победят?
– Победят, – устало выговорил Петровский. – Вы меня замучили, ты и Астахов. Ты про коммунистов, он пытается выяснить, кто прав, Хокинг, Виленкин или ещё какой-то третий… Забыл.
– Что за Астахов? – Сергей оторопело глянул на приятеля.
– Физик, который уверен, что я его знаю.
– А ты его не знаешь?
– Теперь знаю, но когда он начал ко мне приставать – не знал.
– Всем чего-то надо… – Потапов мечтательно вздохнул, потянулся к рюмке, уже принявшей стараниями официанта очередную дозу. – Давай выпьем за то, чтобы наши желания осуществлялись. В конце концов, мы не так много желаем.