– Не смогу. Лучше в три.
– Хорошо, – рассеянно выдавил Петровский и положил трубку.
Ему виделось препятствие той деятельности, которой он занимался. Не хватало информации. Сведений, фактов. Ярких сценок. Он с лёгкостью мог их придумать. Но это был другой случай. Безудержный полёт фантазии следовало держать в узде. С таким главным героем. Если домысливать, то в четких рамках. Не искажая некие реалии.
Василий хотел как можно быстрее переговорить с Гайдаром. Получить отсутствующее. С тем он и отправился в Союз писателей. Поехал на собственной машине.
Погода наладилась. Неяркое солнце освещало окрестности мягким светом. Пиджак был повешен на крючок за водительским сиденьем. Выбравшись на улицу, детище советской промышленности покатило в сторону Садового кольца. Перемещение доставляло удовольствие. Петровскому нравился этот автомобиль, нравилось более свободное перемещение по улицам здешней Москвы, нравились те заботы, которые двигали им. У старых ворот в усадьбу Ростовых он притормозил. Как сообщить о своём прибытии? Оставить машину и тащиться через весь двор? Но кованные половинки ворот стали расходиться, давая возможность въехать внутрь. Машину он припарковал сбоку от памятника Льву Толстому.
Привычно заняв место за своим столом, Василий тут же поднял трубку специального телефона, который назывался «вертушкой». На другом конце ответил женский голос:
– Геннадия Андреевича? Кто его спрашивает?
Петровский объяснил.
– Сейчас выясню, сможет ли он переговорить с вами.
Небольшая пауза, и прозвучал хорошо знакомый бархатистый голос:
– Я слушаю вас, Василий Игнатович.
– Геннадий Андреевич, я приступил к работе над романом, по поводу которого мы встречались. Единственное, что мне сейчас мешает – нехватка фактов, интересных сведений, каких-то житейских историй. Прошу поскорее устроить мне встречу с Гайдаром.
– Постараюсь ускорить. Всё дело только в его загруженности. А так – никаких препятствий.
– Я надеюсь на вас. Всего доброго.
– Творческих вам успехов.
Аккуратно положив трубку важного телефона, Василий задумался над тем, когда лучше попросить новую квартиру? После того, как он сообщит, что рукопись готова? А если работа затянется? Не опоздать бы…
Без пяти минут три он отправился в Дом литераторов. Зашёл с улицы Воровского, через двор, потом через боковую дверь.
Астахов ждал его. Радостно улыбнулся, углядев Петровского, даже привстал. Едва место рядом было занято, спросил в нетерпении:
– Удалось выяснить насчет переходов между вселенными?
Василий не хотел признаваться ему в ужасной оплошности, а потому соврал:
– Нет. Пока что не удалось.
– Жаль. Что же он всё не снится?.. – Грустный вздох увенчал эти слова. – Ну что, сходить за бутербродами?
– Зачем бутерброды? – не понял Василий.
– Поесть… – озадаченно прозвучало в ответ.
– К чёрту бутерброды. Здесь, между прочим, дают горячее. Пора бы знать. – Василий полез за портмоне, достал деньги. – Возьми какого-нибудь мяса. На гарнир лучше жареной картошки. Ещё возьми салат «Оливье». И водки. Немного. По сто грамм.
Заказ был сделан. Круглый графинчик с прозрачной жидкостью появился на столе. И две небольшие рюмки. Василий наполнил их. Выпили со свиданьицем. Тут Астахов посмотрел на Петровского мучительным взором.
– Василий, может быть, мы всё-таки сообщим мировой общественности про существование параллельных вселенных?
Шальное веселье колыхнулось в Петровском.
– С великим удовольствием, – радостно выговорил он. – Дай мне только закончить новый роман. Я пишу его по заданию ЦК КПСС. Меня сам Зюганов просил написать роман про Гайдара. Это интересная задача. Понимаешь, Гайдар везде пробился, и в этой вселенной, и в той, которую я покинул. Удивительная личность. Но я не смогу писать роман и одновременно ездить по всяким симпозиумам, конференциям. Ты представляешь, что начнётся, если они поверят, что я – из другой вселенной? Представляешь?
Астахов с пониманием кивнул. Вслед за тем осторожно прозвучало:
– А сколько ты будешь писать роман?
Петровский состроил размышление на челе.
– Ну… месяца четыре, может быть немного больше. От силы, полгода. – Увидев нетерпеливое выражение на лице приятеля, добавил. – Они быстро пролетят, я тебя уверяю.
«За это время кто-нибудь сдохнет, – продолжил он про себя. – Или шах, или ишак…»
17
Какая это непростая штука – жизнь. Всё время надо быть в напряжении. Только что-нибудь упустишь, жди неприятностей. Потому что каждый хочет урвать себе побольше, обойти другого. Потому что весь этот мир устроен так, что если ты не съешь кого-то, он съест тебя.