Дверь раскрылась. Нянечка в белом застиранном халате затащила в палату двухэтажную каталку с тарелками.
– Больные, обедать, – прозвучали привычные слова.
Скучный обед был съеден. После этого наступило время сна. Глядя в потолок, Астахов размышлял о докладе Хокинга в Дублине. Предложенная им новая теория исключала использование чёрной дыры в качестве места перехода в другие вселенные. «Если попасть в такую чёрную дыру, масса и энергия будут возвращены в нашу вселенную, но в изуродованном виде, – заключил Дмитрий. – Мне это кажется сомнительным.»
Доклад Хокинга в Дублине имел весьма любопытную предысторию. В девяносто седьмом было заключено пари на полный комплект Британской энциклопедии. Научные дуэли у теоретиков стали модными. Профессор Торн за несколько лет до того проиграл Хокингу годовую подписку «Плейбоя», а на этот раз они объединились против Прескилла. И проиграли, как недавно решил Хокинг.
Суть спора была во всё том же информационном парадоксе. Прескилл предположил, что излучение чёрной дыры несёт информацию, но мы не можем её расшифровать. А Хокинг считал, что эту информацию в принципе невозможно обнаружить, потому что она отпочковывается в параллельную вселенную, абсолютно нам недоступную и абсолютно непознаваемую.
И вот в Дублине Хокинг заявил, что профессор Прескилл прав, а они с Торном ошибались. Чёрная дыра искажает проглоченную информацию, но всё же не разрушает её бесследно. В конце концов, в процессе испарения чёрной дыры информация вырывается из её объятий. Хокинг посоветовал расстаться с мечтой о том, что погружение в чёрную дыру может стать броском к другой вселенной. Третий же участник спора – профессор Торн – заявил, что не согласен с Хокингом.
«И я с ним не согласен, – подытожил Астахов. – У гения какой-то сбой. Параллельные вселенные существуют. Чутьё мне подсказывает – существуют. А коли так, должны быть точки перехода. И почему только чёрные дыры? Следует применить теорию струн для описания связи между вселенными. Вот! И лучше всего приступить к расчётам немедленно… Надо поскорее выздоравливать, и в Америку. Работать, работать, не думая ни о чём другом. Время уходит…»
Под эти спасительные мысли он задремал. А когда открыл глаза, увидел Ирину, стоявшую рядом с кроватью.
– Привет. Меня выписывают, – радостно сообщил Дмитрий. – Послезавтра.
– Я знаю. Только что говорила с доктором. – Ирина пододвинула стул, села. – Поедешь в санаторий.
– Какой?
– Под Рузой.
– А деньги?
– Деньги пока есть. Надо решить, как тебя туда перевезти.
Он посмотрел на женщину, сидевшую рядом.
– Ты наверно устала. Весь месяц моталась.
– А что делать? Разве я могла тебя тут одного оставить?
– Как же с Рузой? Это далеко. Туда каждый день не поездишь.
– Отпуск возьму. Попробую устроиться в санатории. На худой конец, где-нибудь поблизости, в деревне.
Он протянул руку, поймал её пальцы, длинные, изящные, легонько сжал их. Он смотрел на неё и улыбался тихой, счастливой улыбкой. Потом притянул за руку, и едва её лицо оказалось рядом, прошептал ей на ухо:
– Я тебя люблю. Выходи за меня замуж.
– Я и так твоя жена, – спокойным шёпотом возразила Ирина.
– Хочу, чтобы государство знало об этом. Оформим наши отношения официально.
– Чёрт с ним, с государством. Главное, чтобы ты выздоровел.
Дмитрий поцеловал её в щеку. Вновь зашептал:
– Сообщи Петровскому, что меня переводят в санаторий. И другим сообщи. Хайтуну – тоже.
Когда Ирина ушла, Дмитрий открыл принесенный ею пакет, достал два бутерброда с ветчиной. Один протянул соседу. Тот проговорил с мечтательным выражением на лице:
– Хорошая у тебя жена.
– Хорошая, – согласился Астахов.
– Мне бы, это… такую. А то одни сволочи попадались.
– Я тоже её не сразу нашёл.
Сосед задумался, откусил бутерброд, пожевал, опять глянул на Астахова.
– Уедешь. Кто будет, это… рассказывать мне про Хокинга и чёрные дыры?
– Заглядывай. В одном городе живём. Посидим, выпьем, поговорим.
– Много выпьем?
– Немного. Много – вредно.
– Мне много нельзя. Я это… дурным становлюсь. Не как Колька, который меня порезал. Но… тоже дурным.
– Каждый, когда много выпьет, дурным становится. – Дмитрию захотелось ещё что-нибудь вложить в голову соседа. – Что касается чёрных дыр, то они были предсказаны немецким физиком Шварцшильдом ещё в тысяча девятьсот шестнадцатом году, незадолго до того, как он погиб на Первой мировой войне. Шварцшильд их придумал, а потом оказалось, что они есть на самом деле. Такое в физике бывало неоднократно. Чёрная дыра – объект невероятной плотности, который засасывает внутрь любые другие оказавшиеся поблизости объекты, в том числе свет, из-за чего дыра в принципе невидима, потому и зовется чёрной. Космический корабль, достигший черной дыры…