– Вы аккуратнее с головой. – Вежливая назидательность наполняла голос нянечки.
– Это панама? – спросила сестра. – Наденьте.
– Я на улице надену.
– Здесь наденьте.
Дмитрий послушался, аккуратно увенчал голову полотняным изделием. Поднялся.
– Вот вам история болезни. Переодевайтесь там, внизу, и на выход. – Сестра смотрела на него равнодушными голубоватыми глазами. – Теперь вам в санаторий. Там всё, что надо, сделают.
Дмитрий принялся благодарить их, пятясь при этом к двери. Потом в сопровождении Ирины он пошёл забрать свои вещи и попрощаться. Дверь в последний раз пропустила его в убогое пространство палаты, заставленное кроватями. Наполнив пакет тем немногим, что скрашивало его здешний быт, Астахов повернулся к соседу, бледному, невесёлому, протянул бумажку с номером телефона.
– Звони. И выздоравливай.
– Счастливо тебе.
Рукопожатие было долгим. Константин с неохотой отпустил его руку.
– Держись. – Дмитрий подмигнул парню – выше нос. После этого он обратился к остальным. – Ухожу. В санаторий меня переводят. Да я говорил… – Он чувствовал некоторую неловкость от того, что покидает больничные стены, а остальные – нет. – Больше не буду шуметь. Простите, если что не так. Желаю всем побыстрее выздороветь. Всего доброго.
Выйдя осторожными шагами в коридор, он направился к лифту. Ирина держала его под руку. Серые двери никак не хотели раздвигаться. Наконец, они дернулись, открыли проход в скучное нутро больничного лифта.
На первом этаже Дмитрий снял застиранный больничный халат, надел рубашку и джинсы, привезённые Ириной. Теперь ничто не удерживало его в этом здании, где одни получали возможность продолжить жизнь, а другие заканчивали свой жизненный путь, где мешались печали и радости, куда так не хотелось возвращаться.
Как прекрасно было на улице. Какой воздух и какой простор. Дмитрий давно забыл про воздух, не связанный с больничной палатой, про мир, не ограниченный больничными стенами. Здесь он уходил во все стороны от стеклянных дверей корпуса, мгновение назад покинутого Астаховым. Удивительная лёгкость наполняла его, и даже головная боль не могла помешать этому.
Слева он увидел светившего улыбкой Петровского, а рядом – белые «Жигули», классику, старенькую «шестерку». Дмитрий двинулся к приятелю.
– Рад тебя видеть, – оживленно проговорил он, протягивая руку. – Спасибо, что согласился помочь. – И тут же вспомнил. – Ты спросил, наконец?
– Садись в машину. – Петровский продолжал сдержанно улыбаться. – Поговорим по дороге.
Ждать было невмоготу.
– Чего ты тянешь? Спросил?
– Спросил.
Господи! Неужели?! Наконец-то!
– Говори скорее, кто прав из них троих? – Сколько нетерпения было в голосе Дмитрия.
– Не знаю, кто прав. Но параллельные вселенные есть.
– Это он сказал?!
– В определенном смысле, он. Садись, поехали.
Что-то бурное творилось в мозгах Астахова – они есть! Параллельные вселенные существуют! Он предчувствовал это. Он почти не сомневался.
Дмитрий решил сесть спереди.
– Не стоит, – принялась отговаривать его Ирина. – Вдруг Василию придется резко затормозить. Ты ударишься головой о стекло. А тебе никак нельзя ударяться головой.
– Я пристегнусь. И потом, Василий хорошо водит машину.
– Откуда ты знаешь, как я вожу? – предательски полюбопытствовал Василий.
Дмитрий не выдержал.
– А как я с тобой разговаривать буду?! Как?! С заднего сиденья?..
Немного подумав, Петровский насмешливо глянул на Ирину.
– Ладно, пусть садится. Я не буду гнать. Пусть садится.
Дмитрий не без труда забрался на переднее сиденье, долго шарил снизу руками, пытаясь отодвинуть его, дать ногам простор. Наконец, устроился. Можно было катить со спокойной душой.
Мотор весьма громко заявил о своей работе, машина поехала, оставляя позади больницу и месяц странной больничной жизни. Впрочем, Астахов думал не об этом.
– Значит, он тебе сказал, что параллельные вселенные существуют. – Дмитрий смотрел на приятеля восторженными глазами. – Прекрасно. Что же ты забыл спросить, кто из них троих прав? Я столько раз тебе напоминал.
Это было обидно. Второй по важности вопрос по-прежнему оставался без ответа.
– Я не мог спросить… – сообщил вдруг Василий. – Ну, про этих троих.
– Что значит, не мог спросить? Ты с ним говорил?
– Об этом – нет. И вообще… я получил доказательства… не в ходе разговора.
Стоп! Как же так? Разговора не было?! Зачем тогда все эти слова? И с чего он решил, что вселенные существуют?