«
Из трупа изъято:
1) Кровь, моча на количественное содержание этанола в СХО и наркотические вещества.
2) Кусочки внутренних органов для гистологического исследования в СГО.»
Если разложить фотографии хронологически, то чётко видно как обычный весёлый, общительный ребёнок, постепенно меняется, как отдаляется от друзей, становится одиночкой, и понимает, что он не такой как все. Вот они переломные моменты, всё видно. А вот начинается скрытая ревность и ненависть. Ясно, кто-то вызвал симпатию, но взаимностью не ответил. Вот период полного одиночества и вдруг перемена - она довольна. Я бы даже сказала – удовлетворена. И удовлетворение идёт не из повседневного круга общения. Здесь у неё нет никакого интереса в глазах, хотя компания всё та же. Зато, у неё появилось знание чего-то, что неизвестно другим. Появился некий жизненный опыт, её глаза стали взрослыми.
«При исследовании были применены общенаучные (визуальный, пальпаторный, измерительный, описательный, сравнительный) и специальные (секционные) методы. Дальнейшее исследование приостановлено до получения лабораторных данных»…».
Ясно, что этот опыт связан с конкретным человеком. Ты привыкла считать себя изгоем, а тут вдруг всё перевернулось,
ты кому-то интересна, ты кому-то нужна. Э
то очень знакомо.
Где же ты её
встретила? Посещения лесби клуба было за год до этого, значит не там. Так-так, постой-ка, я уже считаю, что её новая знакомая и есть убийца? Нет, я так, не считаю – пока. Но найти её необходимо, потому что она, как минимум, важный свидетель.
«
РЕЗУЛЬТАТЫ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
1. При гистологическом исследовании микропрепаратов, изготовленных из кусочков внутренних органов трупа. (окраска препаратов гематоксилин-эозином, пирофуксином по ван Гизону), установлено:
- головной мозг, мозжечок, 8 срезов – мягкие мозговые оболочки в виде отдельных фрагментов,…
2. При судебно-химическом исследовании крови из трупа, проведённом методом газожидкостной хроматографии, этиловый алкоголь не обнаружен (Акт судебного химика).
3. При судебно-химическом исследовании крови из трупа наркотические вещества группы опия и каннабиноиды не обнаружены (Акт судебного химика)...»
Посмотрим ещё раз видео смерти. - Татьяна включила видеозапись. - Вот она вошла в бассейн, включила противоток, легко нырнула, и достаточно интенсивно, стала плыть кролем. Пока ничего необычного.
«
СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКИЙ ДИАГНОЗ
Причина смерти не установлена»
Плывёт красиво и мощно, чувствуются многолетние тренировки. Наконец вышла, выключила течение в бассейне, вытерлась полотенцем и села отдыхать. Какое-то время спокойно сидит, ничего не делает, правда, поза немного странная, как будто посматривает на кого-то во время разговора. Сама с собой говорит? Наушника нет, да и телефона рядом нет, а это, кстати, тоже странно. Сейчас, когда все висят на телефонах, ей он не нужен, и она совсем
не боится пропустить чей-то звонок. Ж
аль, звука нет. Спокойно легла и всё. Дальше пять часов без движения, пока не спохватилась охрана.
Татьяна выключила видео. - Да, удивительно, не похоже ни на что. Если это самоубийство, то каким образом? Самовнушением? И зачем перед этим плавать? Никакого нервного напряжения, всё очень спокойно, буднично. Легла и умерла. Если отравление, то настолько безболезненно и бессимптомно, что даже странно. Тогда что же это? Если отравлен воздух или вода, то почему больше никто не пострадал? Радиация? Нет, проверили, если бы она была, то её не сотрёшь, и не смоешь - засекли бы. Ладно, пора ехать на место, смотреть всё живьём.
НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского, токсикологическое отделение. Тарханова
- Хорошо, что Вы такая молодая, быстрее найдёте с ней общий язык.
- Как она?
- Физически удовлетворительно, промывание мы сделали, по этой части проблем нет, а психологически - очень плохо. Она в абсолютной депрессии, молчит.
Елена внимательно слушала заведующую отделением, спокойно ожидая главного.
- Мы ещё не вызывали психиатра. – Она замялась.
- Людмила Сергеевна, переходите к делу.
- К делу… - Заведующая посмотрела на посетительницу, и встретив неожиданно твёрдый взгляд, немного смутилась. «Правильно она поступила? Может быть, не нужно было влезать во всё это? Какие силы приходят в движение и как это может коснутся её? Только сейчас ей пришло в голову, испугаться, что она тоже может стать участницей этой ужасной истории. А разве она уже не стала? Разве не преступление, то, что она поставила левый диагноз взамен очевидного? Да, по команде главного врача. Да, он прижал её, намекнув, что решение о выделении средств на продолжение исследований зависит от него, и он готов помочь ей в обмен на то, что она не будет упираться с этой пациенткой. Ну и что? Это будет её диагноз, а не главврача, и это ей придётся отвечать на вопросы… Господи, о чём я думаю? Причём здесь исследования? Причём здесь вопросы? На твоих глазах происходит ужас. Ужас! И не в какой-то Африке, а здесь в Москве, можно коверкать жизнь человеку, и ты должна в этом помочь им». – Она посмотрела на Тарханову. – «Ну, а эта девушка перед тобой кто? С ней-то тебе всё понятно? Что это за организация? Чем они занимаются? Да, на звонок среагировали сразу. Да, без лишних вопросов, как будто скорая помощь. Адрес, симптомы: - ждите и делайте всё, что скажет приехавшая. Вот она стоит передо мной. Единственное, что обнадёживает, что от неё исходит такая же мощная энергия, как и от этого грёбанного сенатора. Только от него идёт – «деньги и власть решают всё», а от неё «зло будет наказано». Но есть в них и кое-что общее –
глаза. У них обоих
абсолютно безжалостные глаза, хотя и здесь, есть сущностные отличия: у него глаза поддонка, который с удовольствием раздавит тебя, а у неё глаза циничного хирурга, который безжалостно вырежет всю гниль».
– Следом за пациенткой приехал её отчим, большой чиновник, и по размеру, и по положению, даже охрану сюда притащил. Поставил нас всех на уши, сказал, что ни о каком самоубийстве не может быть и речи, что он сам со всем разберётся. И мне уже звонил главврач больницы, чтобы я не регистрировала попытку самоубийства, а написала, что это ошибка в приёме лекарства. – Она опять замолчала, собираясь с духом. – Короче, он думал, что остался один в палате с пациенткой и говорил с ней о… - Она замялась, подбирая слова, потом решилась: - Он угрожал ей. Их разговор подслушала санитарка, которая была в соседней палате, там есть смежные двери, и она всё слышала. Он говорил, девушке, что она так просто от него не отделается. Говорил, что какой-то контракт не закончен, и он не даст ей сбежать от него, ни живой, ни мёртвой. Санитарка в шоке прибежала ко мне, а я к вам.
- Почему не в милицию?
- Потому что он и есть милиция, я навела справки - он бывший зам министра МВД какой-то кавказской республики, а сейчас сенатор, член каких-то советов при МВД, и прочее, и прочее. Санитарка, о том, что услышала, рассказала только мне, но и всё - дальше этого что-либо делать боится.
- Вы говорили с пострадавшей?
- Да, но она молчит.
- Вы её осматривали?
- А да, на теле есть характерные следы от верёвок. Она была связана, так же есть синяки и ожоги, похожие на ожоги от сигарет.
- Её изнасиловали?
- Наверное да, по крайней мере половой акт был. Пока она была без сознания, я вызывала гинеколога, она взяла пробы, и в заднем проходе были обнаружены следы спермы. Но девушка ничего не говорит об этом.
- Понятно, где она?
- В одноместной палате, вот в этой, мы стоим рядом.
- Правильно, что позвонили нам. Не дёргайтесь, и ничего не бойтесь. Я пойду, поговорю с ней.
Елена без стука открыла дверь и вошла в палату. При входе оказался маленький коридорчик с дверью в туалет, дальше комната с одной кроватью и столиком рядом с ней. Напротив кровати располагался небольшой телевизор на маленькой тумбочке, а за ним незаметная смежная дверь, за которой, очевидно, и подслушивала медсестра. На кровати, свернувшись калачиком, лежала девушка, которая никак не отреагировала на появление гостьи. – Спит? – Елена села рядом на стульчик и стала рассматривать её. – Совсем ребёнок, измученный ребёнок, хотя заведующая сказала, что ей уже двадцать два. Что ей пришлось пережить? Следы от верёвок, ожоги - какой кошмар.