Я неохотно киваю, понемногу приходя в себя.
– Ты просто защищалась. В этом нет ничего плохого, – тихо говорит Энджел. И еще тише добавляет: – Не дай им сделать то, что сделали со мной.
Глава 13
Доктор Уилсон объявляется пару дней спустя – зажимая, как и в прошлый раз, под локтем блокнот и улыбаясь во все зубы, будто безмерно счастлив находиться в моей камере за решетками.
– Расскажи про Джуда Лиланда.
Я до боли прикусываю язык.
– Откуда вы знаете про Джуда?
– Ты же говорила о нем полиции, забыла? После операции.
Я морщу лоб, пытаясь вспомнить дни, проведенные в больнице.
– Да, приходил один детектив…
– Он отметил в протоколе, что ты говорила о каком-то юноше, Джуде. Я немного покопался, побеседовал кое с кем из ваших жен. Они рассказали, что в вечер пожара ты приходила в Общину с молодым человеком. Но по документам его не существует. У него нет ни свидетельства о рождении, ни номера социальной страховки, ни медицинской карты.
– Он родился уже в лесу.
Доктор Уилсон кивает.
– Итак, значит, последний раз ты видела Джуда в день, когда случился пожар?
– В день, когда его убили, вы хотите сказать?
– А ты уверена, что он мертв? – спрашивает доктор Уилсон. – В Общине, конечно, нашли человеческие останки, однако пока установили личность только одного погибшего – Пророка. Как я понял, у вас там случались и естественные смерти. Люди умирали и прежде, до пожара: от старости или при родах. Одну девочку задрали в лесу звери… Мы не знаем наверняка, что Джуд мертв.
– Вас там не было, – выдавливаю я. – Вы его не видели.
– Между прочим, – неуверенно начинает доктор Уилсон, – многие жены и даже кое-кто из детей утверждают, будто ты, Минноу, тоже погибла в огне.
Я вздрагиваю.
– Ну вот же я, сижу перед вами, разговариваю.
– Твой младший брат Хершиль, например, не верит, что ты жива. Он клялся, будто своими глазами видел, как ты бросаешься в пламя. Именно ты, потому что у погибшей не было рук.
В животе тревожно екает.
– Хершилю всего шесть лет. Вряд ли он помнит, как я выгляжу.
Уилсон многозначительно глядит на меня и деловито складывает ладони домиком.
– Мне вот что интересно… Ты сдружилась с Джудом просто так или, скорее, в пику родным? С человеком, который, по вашим убеждениям, олицетворяет собою истинное зло?
Я пристально гляжу на него.
– Значит, вы уже знаете про райманитов?
Тот кивает.
– Любопытная, кстати, история. Кевинианцы, с которыми я беседовал, поведали ее во всех красках. Как Райман взбунтовался, взяв в жены девушку другой веры, а потом ослушался отца и отказался ее убить… В наказание Дух Божий покинул его тело, навеки обуглив кожу.
– И теперь потомки Раймана обречены до скончания веков носить эту печать и таить в сердце бесконечную злобу, – завершаю я.
– Выходит, ты сознавала, что твоя семья никогда не одобрит Джуда?
– Я дружила с ним не ради бунта, если вы об этом. Я дружила с ним, потому что он такой, какой есть.
– И все же позволь уточнить. Ты замечала, какого цвета у него кожа?
– Конечно, замечала! Что за глупый вопрос?
– Почему глупый?
– Потому что… Потому что я же не слепая! Как я могла не замечать, когда мы общались чуть ли не каждый день?
– Тебя воспитывали в ненависти к темнокожим людям.
Я в раздражении дергаю плечом.
– Я ненавижу тех, кто меня так воспитывал.
– Кстати, а когда ты первый раз это поняла? Когда заметила, что дела в Общине обстоят не совсем гладко?
– Не думаю, что можно назвать какое-то конкретное событие, – после паузы говорю я. – За один раз от своей веры не отречься.
– Тогда расскажи про какой-нибудь случай. Когда, например, ты поняла, что не согласна с остальными?
Я прикусываю пересохшую губу.
– Та девочка, про которую вы говорили, будто ее задрали в лесу звери…
Доктор Уилсон кивает.
– Ты про Роберту Холлуэй? Ее мать сказала, что это, скорее всего, был гризли.
Я мрачно хмыкаю:
– Гризли?..
Протягиваю руку и культей указываю на блокнот.
– Берите карандаш.
Первое лето в Общине выдалось лучшим в моей жизни. Мне было всего пять, и я благоговела перед Пророком. Меня окружали сильные, как на подбор, мужчины и умелые женщины. Даже тела наши, казалось, испускают святое сияние. Из земли на глазах выползали тысячи колосьев кукурузы. Мужчины вырыли пруд с коричнево-илистой водой. Мы облачились в новые грубые одеяния.