— Чего ржешь-то? — растерянно поинтересовался Микки.
Ангел потряс головой, не переставая смеяться.
— Ничего, я просто…
— Что – просто?
— …просто не знал, что ты такой романтик.
— Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь?
Макс засмеялся пуще прежнего.
— Да в чем дело-то?! — потребовал объяснений Микки, повышая голос.
Насилу успокоившись, он уклончиво ответил:
— Да ни в чем. Забудь.
— Нервишки шалят?
Трибун утвердительно кивнул в знак согласия. Он решил умолчать о неосознанно выбранном Микки способе распада мантии, дабы не ранить его самолюбия.
— Ну, тогда все понятно, — неуверенно протянул целер. — Кстати, как Лекс?
— Как видишь, — медленно проговорил Макс, устремив свой взгляд на новоиспеченного ангела. Все утро Алекс пыталась взлететь, но страх, пропитавший перья, неотвратимо прижимал ее к земле. Устав от многочисленных безуспешных попыток, она улеглась на мягкую траву. Свернувшись калачиком в объятьях мягких, пушистых крыльев, быстро уснула.
— А чего это ты – тут, а она – там?
— Поссорились.
— Из-за чего?
Макс в затруднении развел руками:
— Хороший вопрос, но у меня нет на него ответа.
— А ты в курсе, что Ви убили? — вдруг спросил Микки, с легкостью переключившись на другую тему, которая занимала его куда больше, чем их сердечные дела.
— Теперь знаю, — совершенно равнодушным тоном произнес он.
— А знаешь, кто?
— Нет, но уверен, что ты меня сейчас просветишь.
— Ллойд.
— Ну, что же, он – молодец.
— Ты действительно веришь, что он мог совершить нечто подобное? Сам он никогда не додумался бы до такого.
Макс безразлично пожал плечами:
— Вероятно, был подстрекатель.
— Гидеон уверен, что это дело рук Челси. Он видел ее.
— Ну, значит, она – молодец.
— Еще какая, — горько усмехнувшись, поддержал ангел. — Только вот, подставила Ллойда, и его бросили в эргастул за то, чего он не совершал.
Трибун молчал.
— Тебе что, все равно? — раздраженно возмутился Микки.
— Чего ты от меня хочешь? — устало поинтересовался Макс. — Хочешь вернуться в иерархию и лишиться головы?
— Я хочу разобраться.
— В чем?
— Во всем. А ты разве нет?
— Нечего тут разбираться. Челси отомстила предателю и, испугавшись наказания, подставила Ллойда. Вот и вся история.
— Ну-ну! Ты сам-то веришь в то, что сейчас сказал? Если бы Ви была изменником, она на пушечный выстрел не подпустила бы к себе целеров.
— Совесть замучила, и таким образом искала вечного упокоения.
— Ну уж нет, — решительно возразил Микки. — Зачем, в таком случае, она позволила тебе уйти?
— Затем, чтобы на заседании совета во время вынесения тебе приговора о смертной казни не всплыли щекотливые вопросы. А вот то, что Гидеон сначала промолчал, а теперь трубит на всю округу, меня очень и очень сильно настораживает.
— Положим, не на всю, а только мне, — попытался защитить сослуживца целер, — и к тому же, он просто испугался. Ведь молодой же еще, неопытный.
— Возможно. А еще возможно, что это очередная ловушка. Выманят нас в иерархию и прикончат, как нечего делать.
— Ну и что ты предлагаешь? Оставить все как есть?!
— А что, есть другие варианты?! Вернуться в иерархию мы не можем, так что весь этот разговор не имеет смысла.
— Да, пожалуй, ты прав, — поневоле согласился Микки и поник.
После некоторого молчания Макс обнадеживающе произнес:
— Хотя…
— Что? — тут же оживился ангел.
— У нас остался один козырь в рукаве.
— Какой?!
Трибун расплылся в самодовольной улыбке и заговорщически подмигнул.
— Ну говори же, говори! — поторапливал целер, теряя терпение. — Не томи!
— Какой-какой? Уолтер, конечно же.
Микки уже хотел вскочить на ноги и взлететь, но рука Макса схватила его за шиворот прежде, чем он успел дернуться.
— Ты куда собрался, родной?
— Как это куда?! — возмущенно воскликнул тот. — К Уолтеру.
— Сиди и наслаждайся прекрасной погодой. Слышишь, как птички поют?
— Издеваешься, да?
Трибун раздраженно уставился на Микки:
— Алекс проснется, и пойдем, так понятнее?
— Не пойдем, а полетим!
— Пойдем, дружище, пойдем, и никак иначе, уж поверь мне на слово.
— Почему пойдем-то?
— У нее никак не получается летать.
— Ну и что с того? На руки возьмешь.
— Я же уже говорил: мы поссорились.
Целер недовольно всплеснул руками:
— Вечно все не слава Богу!
Когда они вошли в бар «Ковчег», Алекс сразу же направилась к барной стойке.
— Ты куда это? — спросил Макс, поймав ее за руку.
— Я пока там посижу, подожду, пока вы закончите разговор с Уолтером.
— Почему ты не хочешь пойти с нами?
— Предполагаю, что беседа будет не совсем дружеской, так что я лучше воздержусь от участия в ней.
— Ну ладно, — нехотя согласился он, скользнув взглядом по Грегу, — как хочешь. Если что, ты знаешь, где нас найти.
Привстав на носочки, она чмокнула его в щеку:
— Спасибо за понимание.
Внутри было многолюдно. Отовсюду слышались бессмысленные разговоры, веселый смех, звон бокалов и заводная музыка. Уолтер, как обычно, сидел чуть поодаль ото всей этой шумихи, только на сей раз не один, а в компании соблазнительных ангелочков. Девушки кокетливо смеялись, щебетали и льнули к нему со всех сторон.
— Ох, ну вы только посмотрите на него! — воскликнул Микки. — А душегуб-то наш расцвел, похорошел, возмужал даже.
— Я никого не убивал, — недовольно проворчал хранитель, совсем не обрадовавшись неожиданному появлению незваных гостей.
— Откуда такая уверенность? — несколько насмешливо поинтересовался целер.
Трибун беспечно уселся на стол, и, окинув взглядом девушек, буквально облепивших Уолтера, властным тоном произнес:
— Кыш, пташки.
— С какой такой стати мы должны уходить? Вы кто такие будете? Вас никто не звал! — бурно запротестовала одна из них. Остальные тут же поддержали ее громким ропотом.
— Бегом, кому сказал?! — рявкнул грозно Макс.
Сконфузившись, ангелочки послушно поднялись, и с явной неохотой разбрелись по разным углам.
— Так откуда у тебя такая уверенность, что ты никого не убивал? — переспросил Микки, присаживаясь рядом на корточки.
— Он же как-никак хранитель, — с издевкой пояснил трибун.
— Ах вот как, — целер иронично усмехнулся, нарочито пристально оглядывая бывшего сослуживца. — Ну что ж, должны тебя разочаровать – ты власти.
Глаза Уолтера недоверчиво расширились:
— Вы лжете. У меня тринадцатизначный номер.
— Так это из-за того, что тебя за резню в церкви разжаловали в люди.
— Я вам не верю!
— И не надо! Мы здесь не для того, чтобы тебя убеждать, — недовольно заметил Макс, — а для того, чтобы ты рассказал нам все, что знаешь.
— О чем? — ничего не понимая, уточнил Уолтер.
— Ну, например, о том, как давно ты состоишь в преступном сговоре с Ви? Кто еще, помимо вас, в этом участвует?
— В каком еще сговоре? С какой такой Ви?
Макс утомленно вздохнул:
— В принципе, этого стоило ожидать. Он ничего не помнит.
— Ага, как же! Прикидывается он, — уверенно заявил Микки и, быстро оглядевшись и убедившись, что за ними никто не наблюдает, пригвоздил стопу хранителя клинком к полу.
Тот взвыл. Попытался согнуться, схватиться за больное место, но целер не позволил ему этого.
— Слушай сюда, — угрожающе процедил он сквозь зубы, — не начнешь говорить, сильно об этом пожалеешь.
— Что говорить-то?! Я не знаю ничего! — в сердцах прокричал Уолтер.
— Тише ты, — шикнул он и воткнул очередной клинок в колено. — Я из тебя дикобраза сделаю, если все не расскажешь.
Хранитель затрясся от боли:
— Клянусь, я ничего не знаю.
Микки вопросительно посмотрел на трибуна:
— Может, грохнуть его? Допросим его в Чистилище по-быстрому и вернем.