— Вот моя вотчина, хотите зайти? — спросила Света.
Рогаткин взглянул на окруженный палисадником небольшой дом с нахлобученной шиферной крышей и поежился.
— Хочу! — неожиданно сказал он.
«Не ходи, Лев! — стучали молоточки в его голове. — Вдруг тебе захочется остаться у нее? Ни к чему это, Лев, остановись!»
— Смелее, Лев Тимофеевич! — пригласила Света, открыв дверь в свой дом.
Рогаткин вздохнул, закрыл глаза и вошел. На пороге комнаты их встретил дымчатый кот.
— Встречай гостя, Адам, — сказала Света.
Кот перевел глаза с хозяйки на Рогаткина и стал гипнотизировать следователя. За что получил невесомый щелчок по носу.
Они сидели и потягивали глинтвейн у пылающей печки. В тарелке на столе высилась горка разноцветного мармелада.
— Почему ты одна, Света? — разговорился Лев Тимофеевич, глядя на совершенные коленки коллеги. Потом покосился на свои несовершенные и тяжело вздохнул.
— У меня ужас на людей, а у тебя, Лев Тимофеевич? — тихо спросила Света.
— Не всегда, Светочка. — Лев поставил пустую кружку и, зажмурив глаза, попытался забыть всех встреченных за жизнь плохих людей.
— У тебя — почему? — попробовала уточнить Света.
Лев Тимофеевич вздохнул:
— Я доверчивый.
Он быстро открыл один глаз, увидел Свету — и снова закрыл.
— Ты?! — изумилась Света.
— Ага, — кивнул Рогаткин. — А разве незаметно?
— Никогда бы не поверила! — Света села рядом и взяла Льва за руку.
— Почему? — искренне удивился Лев.
Они сидели и молчали, изредка перекидываясь парой слов. Из печки «стреляли» угли, было хорошо…
— Я люблю жить, — признался Рогаткин.
— Я тоже, — согласилась Света.
— Завтра съезжу в Пряткино, поговорю с сотрудниками ППС и, пожалуй, поеду обратно. Света… Похоже, версия о том, что Шабалкин решил заехать в Тихорецк, не выдерживает никакой критики, если взглянуть на нее отсюда…
Лев Тимофеевич бубнил и бубнил, его разморило от печного тепла и глинтвейна. Он поглядывал на свою пятерню, лежащую в тонких пальчиках Светланы, потом незаметно, как ему казалось, высвободил ее и сунул в собственный карман.
— И уедешь? — вздохнула Света.
Рогаткин кивнул.
— Может, останешься?
— В Тихорецке? — удивился майор Рогаткин.
— Сегодня — у меня, — улыбнулась майор Дочкина. — Я тебе постелю в соседней комнате.
Потрескивала печка, и было темно, и то, что старший следователь межрайонной прокуратуры покраснел, не увидел никто — даже кот Адам своим ультрафиолетом, как ни старался, тараща свои огненные фары.
— В другой раз, Света. — Рогаткин поднялся и пошел к дверям, которые почему-то оказались двустворчатым шкафом. — Не сегодня, хорошо, Светочка? Я лучше летом приеду, если что… В свой отпуск. Правда, отпуск у меня в ноябре, — Лев Тимофеевич махнул рукой, ушиб ее о шкаф и спрятал в карман. — Но это ничего, у меня парочка отгулов есть — ну, за прогулы то есть, — хихикнул он.
— Налево, Лев Тимофеевич, — вздохнула Света. — Давайте я свет включу.
— Чего?! — вылезши из двустворчатого шкафа, испугался Рогаткин.
— В смысле — дверь слева, дорогой Лев Тимофеевич! — улыбнулась Света.
Через минуту Лев Тимофеевич очутился на улице, надевши куртку в один рукав…
— Рвение, ажиотаж, молодость!.. Всё, и сразу — влюблена! И чего она во мне нашла? — Лев Тимофеевич вдруг со всего разбегу остановился и посмотрел на свое отражение в витрине закрытого продуктового магазина. Постоял, подумал, посмотрел на ассортимент за стеклом, ничего вразумительного не увидел и за десять минут добежал до гостиницы.
— А я думала, вы сегодня в городе ночуете, — открыла ему гостиничная дежурная и посмотрела с плохо скрываемым презрением, так, по крайней мере, показалось Льву Тимофеевичу, и он даже расстроился, ненадолго, правда, — секунд на тридцать пять.
Умывшись и причесавшись, Лев Тимофеевич как лег — так и заснул, накрывшись двумя шерстяными одеялами с головой. В номере было холодно, что для здорового сна, между прочим, полезно — не надо на стул залезать и форточку открывать. Спи спокойно как есть.
Шоу «Ультиматум»
Старший следователь Тихорецкой прокуратуры Светлана Георгиевна Дочкина завернула на обед в придорожное бистро «Тихорецкие блины» и, купив три с клюквой, начала их есть, запивая кофе и грустно вспоминая своего вчерашнего гостя. По телевизору за стойкой барменши начинались новости.