Лера посмотрела на кружевные лифчики и поморщилась.
«Дивное лицо, глаза серые… — мельком взглянула она в зеркало. — Дивное лицо, глаза серые… А счастья нет!»
«Я тебе устрою — прохождение через ад!» — вспомнила Лера яростный шепот Даши Гончаровой в туалете пивного ресторана…
— Лерка, больше никаких разведенных мужчин, — довольно громко сказала Лера и вздрогнула. На нее смотрела какая-то злая дама лет тридцати восьми.
— Выбрали? — профессионально-ослепительно улыбнулась ей Лера. — Вам очень подойдут вот эти зеленые панталоны до колен с розами! Или вот эти, мужские, с обезьянами!
— Дура! — сказала ей дама и вышла из магазина.
— Сама такая, — Лера вздохнула.
В магазине было тихо. Лифчики и трусики из яркой лайкры покачивались на сквозняке и шуршали.
Лера быстро шла к метро.
На каждом втором доме висела красочная и зазывная реклама «Клуба анонимных невест и женихов».
«Похоже, весь мир ищет себе пару и никак не может найти!» — Спускаясь по турникету, Лера взглянула на набитую авоську какого-то старичка в пушистой кепке. Сухарики для собак аппетитно выглядывали из авоськи.
«Боже мой, где же Дудкин сейчас?» — выходя из метро, вспомнила Лера ироничного мужчину в длинном мятом пальто и ботинках с Черкизовского рынка…
На улице крапал дождь. У палатки «Пряники» практически в луже сидел старый пудель немодного холодильникового окраса.
— Красавец! — сказала Лера пуделю. — Ты чей?
Пудель вздохнул и отвернулся.
— Да ты невежливый пес, — проворчала Лера и свернула к дороге.
Крапал дождь… Пес сидел в луже.
— Ну, пошли, — вернувшись, сказала псу Лера. — Ты один — и я одна!
Они шли и разговаривали, старый пудель цвета вышедшего из моды холодильника ковылял позади.
— Некоторые мужчины ищут девственницу в публичном доме, — ни к кому не обращаясь, сказала Лера.
— Да ну? Неужели есть такие дураки? — спросил пудель. — А ты девственница? — забежал он вперед и взглянул на Леру. — Я их ни разу не видел. Так что?.. Девственница или нет?
— Не про меня речь, — Лера вздохнула. — А кто тебя научил говорить?
— Хозяин.
— Осторожно, трамвай! — Они оба отпрыгнули и постояли на обочине, ожидая, пока трамвай проедет мимо.
— Ты меня впустишь в дом? — пудель отряхнулся и покосился на нее.
— Придется, — Лера придирчиво оглядела старого пса. — Ты был породистый?
Пудель кивнул:
— Моя порода называлась большой королевский…
— Тогда пошли. — И Лера открыла ключом подъездную дверь.
Чистый грустный пудель сидел на ковре и зевал. Была ночь. Пудель думал… Дождавшись, пока все заснут, он подошел к телефону, набрал номер и со второго раза дозвонился.
— Алло, — сказал пудель.
— Ты где, Чингачгук?
— В квартире одной девственницы, — похвастал пудель. — Меня вымыли и разрешили жить.
— Ты вернешься, Чингачгук? Почему ты замолчал? Гавкни хоть что-нибудь!..
— Сам гавкни. — Пудель положил трубку и чихнул.
«Зря я в лужу залез», — вспомнил он. И через час снова позвонил…
— Да ты что? — только и сказал ему хозяин. — Правда, что ли?.. Адрес скажи!
— Давай лучше так… — начал пудель.
— Разумно, — ответил хозяин.
Когда утром Лера спустилась в метро и остановилась у самого края длинной платформы, голос сзади задумчиво произнес:
— Собачьи сухарики…
Лера прислушалась. На ее куртке даже появилась морщинка.
— Собачьи сухарики! — уже громче повторил голос.
Лера стремительно обернулась:
— Вы?!
— Может быть.
Из метро они вышли вместе.
Был самый обычный хороший день.
Камуфляж
Задворки уездного Пушкина.
Похожий на зонт человек стоял возле котельной. Увидев подъехавший мотоцикл с коляской и в ней — бабу с фиолетовыми волосами, он подождал, когда оба, баба и ее спутник, войдут в подъезд двухэтажного старого дома.
Загорелся яркий свет в окне второго этажа. Похожий на зонт человек вернулся в машину и закурил. Утром, дождавшись, когда узкоплечий здоровяк с прической полубокс сядет в мотоцикл, чтобы куда-то ехать, похожий на зонт человек проскользнул в подъезд.
— Ты меня — к маме? — спросил ребенок, которого похожий на зонт человек вытащил из кроватки и, пристроив на плече, осторожно понес к двери. Из кухни доносились звон посуды и плеск воды из-под крана.
— Зинка, кто это? Что за замухрышка?
На пороге стоял здоровенный мужик в камуфляже. Через несколько секунд похожий на зонт человек лежал на полу у батареи — свернутая набок челюсть и разбитое лицо были в некрасивых пузырях крови.