Таково наше мнение на этот счет. Но продолжим расследование.
В 1070 году, спустя двадцать девять лет после первого крестового похода, монахи из Калабрии, что на юге Италии, прибывают в окрестности Арденнского леса, входившего в состав владений Годфруа Бульонского. Как считают некоторые историки, предводительствовал им некий «Урсус» – имя, тесно связанное в «документах Общины» с родом Меровингов. Прибыв в Арденны, калабрииские монахи заручаются покровительством Матильды Тосканской, герцогини Лотарингской, родной тетки и приемной матери Годфруа Бульонского. Это она дарует своим протеже земли в Орвале близ Стенэ, где около пятисот лет назад был убит Дагоберт II. Вскоре они возводят там аббатство, но не остаются жить в нем, буквально исчезнув, не оставив после себя никаких следов, в 1108 году. Кое-кто считает, что они просто вернулись к себе в Калабрию. В 1131 году Орваль становится одним из ленных владений святого Бернара.
Но перед своим исчезновением из Орваля калабрийские монахи оставили в истории Запада неизгладимую отметку. По словам все тех же историков, среди них находился человек, который позже станет знаменитым Петром Отшельником, тем самым Петром Отшельником, наставником Годфруа Бульонского note 37 , который, начиная с 1095 года, вместе с папой Урбаном II проповедует во Франции и в Германии необходимость крестового похода. Нужно, красноречиво заявляет он, начать эту священную войну, которая возвратит Христианскому миру могилу Христа и вырвет Святую Землю из рук мусульман.
Приняв во внимание намеки, легко различимые между строк «документов Общины», мы спросили себя, не могло ли существовать некоего подобия преемственности между монахами из Орваля, Петром Отшельником и орденом Сиона. В самом деле, можно быть почти уверенными в том, что, если эти последние казались больше бродячей общиной неизвестных монахов, прибывших в Арденны, то их внезапное исчезновение спустя каких-нибудь сорок лет является доказательством их сплоченности и организованности, которые, несомненно, имели постоянную основу. Если Петр Отшельник действительно принадлежал к этой общине, то его призывы в пользу крестового похода не были проявлением фанатизма, а напротив, были хорошо продуманным политическим ходом. Кроме того, если он был наставником Годфруа Бульонского, то вполне вероятно, что он сыграл определяющую роль в решении своего ученика отправиться в Святую Землю. Что же касается монахов из Орваля, то на самом ли деле они возвратились в Калабрию, не обосновались ли они в Иерусалиме, в аббатстве Нотр-Дам-де-Сион?..
Это, конечно, только гипотеза, которую, тем не менее, нельзя ни отбросить, ни утвердить, но на которой нужно на некоторое время остановиться.
Когда Годфруа Бульонский сел на корабль, чтобы отправиться в Святую Землю, по слухам, его сопровождали несколько неизвестных людей, бывших, возможно, его советниками. Но войско Годфруа Бульонского не было единственным отправившимся в Палестину; их было еще три, во главе которых стояли представители высшей европейской знати. Из Европы уехали четыре могущественных правителя, и все они имели право сесть на трон, если Иерусалим падет и в Палестине будет создано королевство франков. А Годфруа Бульонский был заранее убежден, что трон займет именно он, ибо он был единственным из сеньоров, покидающих свои земли, чтобы отправиться на Ближний Восток, кто отказался от всех своих владений и продал все свое имущество, будто Святая Земля воздаст ему за все это на всю жизнь.
Итак, в 1099 году, сразу после взятия Иерусалима, собрался тайный конклав, и если История не смогла точно установить личности всех его участников, то спустя три четверти века Вильгельм Тирский утверждал, что самым знаменитым из них был не кто иной, как «некий епископ из Калабрии» note 38 . Цель этого собрания была ему вполне ясна: выборы короля Иерусалима. И, несмотря на требование Раймона, графа Тулузского, таинственные и влиятельные избиратели очень быстро отдали трон Годфруа Бульонскому, который скромно принял лишь титул «защитника гроба Господня», а титул короля в конце концов после его смерти в 1100 году принял его брат Бодуэн.
Были ли участниками этого странного конклава, передавшего в руки Годфруа Бульонского новое королевство, монахи из Орваля? И был ли среди них пользовавшийся тогда значительным авторитетом в Святой Земле Петр Отшельник?
Собиралась ли эта таинственная ассамблея в аббатстве на горе Сион? Там было столько разных людей и столько разных вопросов, но не составляли ли они единое целое и не дали ли они один-единственный ответ? Конечно, эту гипотезу подтвердить очень сложно. Но ее нельзя и отбросить. Если ее хорошо проверить, то, наверное, могущество ордена Сиона было бы подтверждено, равно как и его власть даровать королевский трон.
Тайное создание ордена рыцарей Храма.
Согласно «Секретным досье», основателями ордена Храма считаются Гуго де Пейн, Бизоль де Сент-Омер и Гуго, граф Шампанский, а также и некоторые члены ордена Сиона: Андре де Монбар, Аршамбо де Сент-Эньян, Нивар де Мондидье, Гондемар и Россаль.
Гуго де Пейна и дядю святого Бернара Андре де Монбара мы уже знаем; нам известен также и Гуго, граф Шампанский, который дал землю, где святой Бернар построил аббатство Клерво. Став в 1124 году тамплиером, он принес клятву верности своему собственному вассалу и получил от епископа Шартрского письмо, которое нам тоже известно. Но, несмотря на то, что между графом Шампанским и тамплиерами существовали определенные отношения, нигде кроме «Секретных досье», он не указан в числе основателей ордена. Что касается Андре де Монбара, скромного дяди святого Бернара, то он просто принадлежал к ордену Сиона, то есть к другому ордену, отличающемуся от ордена Храма, предшествовавшему ему и сыгравшему в его создании главную роль.
Note37
37 Хагенмейер в своей книге «Истина и ложь о Петре Отшельнике» сообщает нам, что до того, как стать монахом Петром, мелкий землевладелец из Ашера близ Амьена был вассалом Евстафия Булонского, отца Годфруа. Петр открыто пользовался значительным влиянием, ибо после взятия Иерусалима, когда крестоносцы отправились в следующий военный поход, город был оставлен в его полное распоряжение.
Note38
38 Этот же самый епископ из Калабрии был другом некоего арнульфа, мелкого церковнослужителя, который с помощью епископа стал первым «Латинским Патриархом Иерусалима»! После первого крестового похода появилась группа странных личностей, которых называли «Тафурами»; они приобрели большую известность, когда эмир Антиохии обвинил их в каннибализме. Внутри этой группы существовало нечто вроде «колледжа», которым руководил «король Тафур», к которому, как сообщают хроники того времени, даже сами принцы-крестоносцы подходили, униженно кланяясь. Он присутствовал при коронации Годфруа Бульонского и был знаком с Петром Отшельником. Эти люди и их король, были ли они как-то связаны с монахами из Калабрии? Не очень сложно изменить имя «Тафур», чтобы оно звучало как «Артус», каковое имя было ритуальным.