Во всем подчеркивая рабство, на которое ислам обрекает женщину, Коран узаконяет продажу невест, выдачу замуж малолетних и многоженство, ссылаясь на то, что сам пророк Мухаммед имел 15 жен и 23 наложницы, и призывая «правоверных» широко пользоваться дарованным им аллахом правом иметь несколько жен. «Жены ваши — нивы для вас, — поучает Коран мужчин. — Ходите на нивы ваши, когда захотите, но предварительно делайте что-нибудь и для душ ваших».
Коран стоит на враждебных науке позициях. Самый догмат о несотворенности и «святости» Корана противостоит развитию науки, несовместим с прогрессом. Мусульманская религия, стремясь пригнуть к земле человеческий разум, объявила, что вся мудрость и совершенство содержатся только в Коране, а посему никакие произведения, кроме него, не могут быть ценимы. Изучение всего того, «чего нет в Коране», объявлялось недостойным.
Характерен, например, такой факт. Когда арабы завоевали Египет, военачальники задали халифу Омару вопрос, что делать с Александрийской библиотекой. Предание рассказывает, что Омар дал им следующий ответ: «Если в этих книгах содержится такое, что противоречит Корану, то они вредны. Если в них говорится о том же, о чем говорит Коран, то они излишни. И в том и в другом случае их следует уничтожить. Сжечь!..» И шесть месяцев городские публичные бани топились драгоценными рукописями величайшей библиотеки древнего мира, просуществовавшей почти тысячу лет.
Огнем костров, пытками и казнями пыталась мусульманская религия заставить людей верить в каждое слово Корана. Но несмотря на это идущая вперед наука опровергла все догмы Корана.
Нелепость антинаучных представлений Корана еще в средние века подвергалась критике со стороны прогрессивных людей Востока, пытливая мысль которых настойчиво искала правильные ответы на вопросы об устройстве и развитии окружающей нас природы, выдвигала доказательства и положения, расходившиеся с догмами Корана. Так, великий среднеазиатский ученый и философ Авиценна (980—1037) пришел к выводу, что горы произошли без вмешательства аллаха, что мир вечен и существует не по воле бога.
К числу вольнодумцев, вынужденных, чтоб избежать обвинения в неверии, скрывать свои «еретические» убеждения и доводы под маской аллегорий или других литературных приемов, принадлежал выдающийся арабский поэт и мыслитель Абу-ль-Ала (973—1057). Свои атеистические взгляды он изложил в различных посланиях. Например, в «Послании об ангелах», под видом спора о грамматических окончаниях в арабском языке, он высмеивает представления ислама об ангелах и о загробной жизни. Он смеется над наивной верой мусульман в то, что их за гробом якобы ожидает новая жизнь. Умерев, человек разлагается на свои составные элементы, становится землей. Поэтому молиться и истязать себя за умерших, «раздирая лицо или грудь», то же, что проливать кровь за земной прах. Рай, ад, страшный суд — всего этого не существует, говорил Абу-ль-Ала и делал вывод, что не вера, а знание, разум должны руководить человеком в его поступках. Сомневаясь в правильности догматов ислама и критикуя Коран, Абу-ль-Ала писал, что люди сами создали верования, которые выдают за откровения свыше, что «у каждого народа есть своя ложь, в которую, однако, люди свято веруют».
Современник Абу-ль-Алы гениальный хорезмский ученый-энциклопедист Бируни (972—1048) учил, что к религии люди прибегают тогда, когда не могут найти правильный ответ и стараются всё приписать аллаху, чтобы этим оправдать свое невежество. Бируни выступал против религиозно-идеалистических представлений о возникновении мира, критиковал тех, кто отвергал шарообразность земли. Бируни не проявлял неприязни к людям другой веры и, относясь одинаково ко всем религиям, пытался приводить разумные объяснения тем явлениям, которые в его время выдавались за «чудо», показывал несостоятельность веры в магию и колдовство. Критически рассматривал Бируни и отдельные легенды о Мухаммеде. Так, он считал неправдоподобным рассказ о том, будто однажды солнце на три часа остановилось над головой пророка, ибо это противоречит естественным законам природы.
Откровенную критику представлений Корана можно найти и в произведениях народного творчества, в пословицах и поговорках, в широко известных анекдотах, связанных с популярным именем Ходжи Насреддина. Фольклор даже тех народов Средней Азии, у которых до Великой Октябрьской социалистической революции при господствовавших патриархально-феодальных отношениях велико было засилье мусульманского духовенства, дает этому примеры. Так, в каракалпакской народной поэме «Сорок девушек» («Кырк Кыз») высмеивается учение Корана о предопределении, согласно которому всё на свете совершается по воле бога. В поэме рассказывается, как нищий пастух Журын испытывает на себе всю жестокость и нелогичность этого учения. В то время, когда он ходил свататься к прекрасной Гулаим, волки уничтожили много байских овец, которых он пас. Но Журын не воспринял этого безропотно. По его мнению, бог, которого зовут «всемилостивым», вовсе не источник милости, а причина общественного неравенства и несправедливости.