— Пойдем.
Увидев нахмуренные брови близнеца, Фьюри подумал о том, что у Бэллы явно не все в порядке.
— Бэлла…
— Не намерен обсуждать это с тобой. — Зи пересек вестибюль, и, проходя мимо Фьюри, даже не взглянул на него. — Мы встретились ради дела, ты и я.
Фьюри нахмурился, а затем последовал за ним, топот их ботинок сливался, словно шел один человек, а не два. Даже с протезом Фьюри всегда шагал так же широко как Зи, так же при ходьбе переходил с пятки на носок, так же двигал руками.
Близнецы.
Но их сходство были лишь биологическим, не так ли? Следуя тропой своих судеб, они всегда шли в противоположных направлениях.
Оба которых были неправильными.
Что-то в нем изменилось, и Фьюри вдруг увидел все совершенно в ином свете.
Черт подери, все это время он истязал себя из-за похищения Зи… все эти годы он жил в холодной тени вездесущей трагедии своей семьи. Он страдал, черт возьми… он тоже страдал, и его мучения длятся до сих пор. И хотя он уважал святость отношений его близнеца с Бэллой, что-то щелкнуло у Фьюри в мозгу, закрылась некая дверь, как будто он стал им абсолютно чужим человеком. Враждебно настроенным незнакомцем.
Когда они вышли во двор, он застыл как вкопанный.
— Зейдист.
Зейдист продолжал молча идти к Эскалейду.
— Зейдист.
Его близнец остановился, положил руки на его бедра, но не обернулся.
— Если ты о себе и том дерьме с лессером, то можешь не утруждаться извинениями.
Фьюри поднял руку и ослабил воротничок на рубашке.
— Я не об этом.
— О красном дымке я тоже не хочу слышать. И о том, что тебя выкинули из Братства.
— Повернись, Зи.
— Зачем?
Последовала долгая пауза. Тогда сквозь стиснутые зубы он процедил:
— Ты никогда меня не благодарил.
Зи повернул голову.
— Прошу прощения?
— Ты. Ни разу. Не сказал. Мне. Спасибо.
— За что?
— За то, что я спас тебя. Черт побери, я спас тебя от этой шлюхи, Госпожи, и того, что она с тобой вытворяла. И ты ни разу меня за это не поблагодарил. — Фьюри подошел к своему близнецу, его голос срывался на крик. — Я искал тебя целый чертовый век, вытащил твою задницу из дерьма и спас твою гребаную жизнь…
Зейдист подался вперед, направив на Фьюри палец, словно пистолет.
— Ты хочешь, чтобы я отплатил тебе за свое спасение? И не надейся. Я никогда не просил тебя ни об одном чертовом одолжении. Во всем виноват ты и твой комплексе доброго самаритянина.
— Если бы я не нашел тебя тогда, у тебя бы сейчас не было Бэллы!
— Если бы ты меня не нашел, ее жизни сейчас ничего бы не угрожало! Ты хочешь благодарности? В таком случае лучше погладь себя по спинке сам, потому что я на данный момент таким желанием не горю.
Слова поплыли в ночном воздухе, как будто ища других слушателей.
Фьюри моргнул, а затем услышал, как изо рта вырвались слова, которые он хотел сказать уже давно.
— Я похоронил наших родителей сам. Я был единственным, кто позаботился об их телах, которые пропахли дымом горящего…
— Я никогда не знал их. Они были чужими для меня, так же как и ты, когда появился…
— Они любили тебя!
— Настолько, что прекратили меня искать! Да пошли они! Ты думаешь, я не знал, что он прекратил поиски? Я вернулся и выяснил, что произошло до того, как ты сжег дом. Я знаю, как далеко зашел отец, прежде чем сдался. И ты думаешь, мне есть до него дело? Он отпустил меня!
— Ты был более реальным для них, чем я! Ты был повсюду в нашем доме, ты был для них всем!
— Сейчас разрыдаюсь, мать твою, Фьюри, — отрезал Зи. — Не пытайся разжалобить меня своими рассказами. Ты хоть представляешь, какой жизнью я жил?
— Из-за тебя я потерял свою чертову ногу!
— Это ты решил прийти за мной! Если все прошло не так, как ты планировал, не смей винить в этом меня!
Фьюри ошеломленно задохнулся.
— Ты неблагодарный ублюдок. Ты неблагодарный ублюдок… Ты хочешь сказать мне, что предпочел бы остался с Госпожой? — Когда Зейдист ничего не ответил, Фьюри покачал головой. — Я всегда думал, что жертвы, на которые я пошел, стоили того. Безбрачие. Паника. Физические увечья. — Его гнев нарастал. — Я не говорю о том, сколько раз ты выносил мне мозг своими просьбами вытрясти из тебя дерьмо, избивая тебя почти до смерти. А теперь ты говоришь мне, что предпочел бы остаться рабом крови?
— Так вот в чем все дело? Ты хочешь, чтобы я зашелся от благодарности за твой саморазрушительный спасательный подвиг? — Зи тихо и жестко рассмеялся. — Неважно. Ты думаешь, я веселюсь, когда вижу, как ты куришь и пьешь, загоняя себя в раннюю могилу? Думаешь, мне нравится то, что я увидел тем вечером в том переулке? — Зи грязно выругался. — Идет оно к черту, я в эти игры не играю. Проснись, Фьюри. Ты убиваешь себя. Прекрати искать себе оправдания и постоянно лгать, и посмотри на себя, в конце концов.