Если это продолжится, лессеры одержат победу…
Она нахмурилась, еще ниже склоняясь над чашей.
На поверхности воды она увидела светловолосого лессера, который ничем не отличался от остальных… кроме клыков.
Раздался стук в дверь, и когда она подпрыгнула от испуга, изображение испарилось.
По другую сторону двери в храм раздался приглушенный голос.
— Сестра моя?
Это была Селена, предыдущая изолированная летописеца.
— Приветствую, — крикнула Кормия.
— Твой завтрак, сестра, — сказала Избранная. Раздался царапающий звук, когда поднос просунули через дверной люк. — Угощайся.
— Спасибо.
— У тебя есть ко мне какие-нибудь просьбы?
— Нет. Спасибо.
— Я вернусь за подносом. — Волнение в голосе Избранной подняло его вверх почти на одну октаву. — После его появления.
Кормия склонила голову, потом вспомнила, что сестра не могла видеть ее.
— Как пожелаешь.
Избранная ушла, без сомнений, готовить себя для Праймэйла.
Кормия склонилась над столом и посмотрела на чашу, вместо того, чтобы смотреть в нее. Такая изящная, хрупкая вещь, исключая основание, где хрусталь был тяжелым и толстым. Края чаши были острыми, как нож.
Она не знала, сколько просидела в таком положении. Но, в конце концов, она вырвалась из оцепенения и заставила себя положить ладони на чашу.
Когда всевидящие воды снова показали Праймэйла, она не удивилась…
На нее накатил ужас.
Он лежал без сознания на мраморном полу, около унитаза. Прежде, чем она успела подскочить и сделать одна Дева знает что, изображение сменилось. Он был на кровати, на бледно-сиреневой кровати.
Повернув голову, он посмотрел на нее прямо сквозь воды и сказал:
— Кормия?
О, Славная Дева-Летописица, от звука его голоса захотелось плакать.
— Кормия?
Она вскочила на ноги. Праймэйл стоял в дверном проходе, одетый в белое, его медальон висел на шее.
— Воистину… — Она не смогла закончить. Ей хотелось кинуться вперед, обхватить его руками и прижать к себе. Она видела его мертвым. Она видела его…
— Почему ты здесь? — спросил он, разглядывая полупустую комнату. — Одна-одинешенька.
— Я изолирована. — Она прокашлялась. — Как я и говорила.
— Значит, меня не должно быть здесь?
— Ты — Праймэйл. Ты можешь быть, где пожелаешь.
Когда он зашел в комнату, у нее возникло так много вопросов, которые она не имела права задавать.
Он взглянул на нее.
— Остальным запрещено сюда входить?
— Только если одна из моих сестер присоединится ко мне, став изолированной летописецей. Хотя, в храм может входить Директрикс, если получит мое разрешение.
— Почему изоляция так обязательна?
— В дополнение к регистрации общей истории расы, мы… Я вижу события, которые Дева-Летописеца желает оставить… в тайне. — Когда желтые глаза Фьюри сузились, она поняла, о чем он подумал. — Да, я видела, что ты сделал. В той ванной.
Его проклятье эхом отдалось от белого потолка.
— Ты в порядке? — спросила она.
— Да. Я в норме. — Он скрестил руки на груди. — С тобой здесь все будет хорошо? В полном одиночестве?
— Со мной все будет в порядке.
Он посмотрел на нее. Пристально, жестко. На его лице читалось страдание, боль и сожаление.
— Ты не причинил мне боли, — сказала она. — Когда мы были вместе, ты не ранил меня. Я знаю, ты думаешь, что причинил мне вред, но это не так.
— Жаль, что… все не может быть иначе.
Кормия грустно рассмеялась, и внезапно прошептала:
— Ты — Праймэйл. Измени все.
— Ваша Светлость, — голос Директрикс, который казался озадаченным, донесся сквозь открытую дверь. — Что вы там делаете?
— Общаюсь с Кормией.
— О, но…. — Амалия, казалось, собралась с мыслями, будто вспомнила, что Праймэйл мог входить туда, куда пожелает и видеть, кого пожелает, а термин «изолирована» относился ко всем, кроме него. — Но, конечно, Ваша Милость. Эм… Избранная Лейла готова для вас, она ожидает в вашем храме.
Кормия опустила взгляд на чашу с водой. На этой Стороне период плодовитости Избранных был очень коротким, поэтому, вероятно, Лейла уже была готова к зачатию, либо вот-вот станет таковой. Без сомнений, очень скоро Кормия будет записывать известия о беременности.
— Тебе нужно идти, — сказала она, посмотрев на Фьюри.
Его взгляд сверлил ее глаза.
— Кормия…
— Ваша Светлость? — вмешалась Директрикс.
Жестким голосом, он крикнул через плечо:
— Я приду туда, когда, блин, сочту нужным.
— О, прошу, простите меня, Ваша Милость, я не хотела…