- Государь! - Высокий худощавый мужчина вошёл в комнату и поклоном поприветствовал императора.
Лев через плечо посмотрел на друга, после чего снова повернулся к окну, вглядываясь в даль.
- Что случилось, Ованес?
- Государь, Травл попросил дать ему возможность исповедаться перед казнью.
Император ничего не ответил, а Ованес, очень хорошо знавший крутой нрав монарха, не решался пре- рвать затянувшееся молчание.
Наконец, Лев произнёс:
- Подойди, Ованес. Что ты видишь?
Молодой человек подошёл к окну и задумчиво окинул взглядом линию заката, багряным облаком оку- тавшего зимнее рождественское небо. Но с ответом не торопился.
- Государь, в мои обязанности входит видеть вещи такими, какие они есть.
Царь повернулся к другу, и в глазах его заплясали весёлые искорки.
- Конечно. За это я тебя и ценю. Но сегодня особый день. Я думаю, каждый человек хотя бы раз позволял себе поразмышлять о смысле бытия. Так почему же в Рождество не подумать о Боге?
Ованес улыбнулся в ответ:
- Я понимаю, о чём вы, государь. Однако посмотрите на этих людей. - Сквозь оконное стекло молодой человек наблюдал за рождественской суетой, царившей повсюду. - Для них существуют лишь повседнев- ные заботы, дела. А Бог для них - это нарисованный человек, помещённый в виде икон в храмы и соборы. И они идут в эти храмы, словно выполняя бездушный ритуал, после чего возвращаются к себе, к своей суете, и благополучно забывают о Боге. - Ованес вздохнул и после короткой паузы продолжил: - Люди отказыва- ются замечать, что Бог не только в храме, и это отнюдь не изображение, нарисованное на дереве. Он среди нас, вокруг нас и внутри нас. Так что мы поступили правильно, запретив это слепое поклонение иконам, уже давно превратившееся в идолопоклонство.
Император грустно улыбнулся:
- Я прекрасно понимаю, о чём ты говоришь. «Не сотвори себе кумира», - немного помолчав, добавил он, обращаясь то ли к самому себе, то ли к стоявшему рядом товарищу, то ли к Господу Богу. - Ты знаешь, каждое Рождество я задаю себе один и тот же вопрос и никак не могу найти на него ответ. С того самого момента, как я вступил на трон, этот вопрос не даёт мне покоя, лишает сна.
Ованес, будучи другом монарха уже много лет, прекрасно знал о предсказании, пугавшем царя.
- Не стоит быть таким суеверным, государь. На всё Воля Божья.
Лев снова улыбнулся.
- Спасибо за поддержку. Но сложен и коварен путь императора, и часто он противоречит Божьим запове- дям. Я боюсь наказания свыше, Ованес, и тем не менее действую жестоко, ибо жизнь не оставляет выбора. А сегодня мне предстоит поздравлять с праздником крестника, понимая, что лучший подарок, который я могу ему сделать в этот день, - это отсрочить казнь его отца.
- Государь, вы прекрасно понимаете, что иначе поступить было нельзя! К тому же Травл никогда не был вашим другом. А после того, как вы заняли трон, и вовсе превратился во врага. Зависть и неуёмная жажда власти - не лучшие спутники человека. Покойный император видел это и потому передал трон именно вам.
- Я понимаю. Но даже это понимание не может избавить меня от мук, терзающих душу. Лишь осознание того, что император не имеет права быть слабым, позволяет мне жить дальше, стараясь сделать для государ- ства всё, что в моих силах. Остальное же - в руках Божьих. - Император вдруг резко повернулся и, бодро похлопав друга по плечу, преувеличенно радостно сказал: - Что-то мы с тобой и впрямь засиделись. Так и на рождественскую службу можно опоздать. Достаточно философии.
- Как пожелаете, государь.
Император уже собирался было уходить, как вдруг вспомнил что-то важное.
- Да, и ещё. Отправьте исповедника к Травлу. И передайте начальнику стражи мой приказ. - С этими словами он подошёл к столу и взял свиток, составленный, по-видимому, заранее. - Я откладываю казнь Травла и предлагаю пересмотреть дело в суде. Но никто не должен об этом знать. Обнародуем приказ по- сле Рождества. Пусть ему это будет уроком. И рождественским подарком моему крестнику.
- Хорошо, государь, - поклонился Ованес.
- Тогда до встречи в Соборе Святой Софии? - улыбнулся Лев.
- Конечно. Но перед этим, если позволите, мне бы хотелось навестить племянника, - улыбнулся в ответ Ованес.
- Понятно. Тогда жду тебя во дворце. Мои дети и крестник будут рады видеть своего любимого учителя и наставника. Они тебя разве что не боготворят! И почему бы тебе не взять с собой Фотия? Мальчишка мне очень нравится.
- Благодарю, государь! Для меня и моей семьи это великая честь.